Отыскав свободное место среди лодок сгрудившихся в порту, рыбу моют, чтобы показать товар во всей красе, сгружают, грузят на борт солярку, бензин, два десятка листов рифлёного железа. На борт поднимаются десяток пассажиров, желающих вернуться на Tulusdoo и мы выходим в море на переполненной до невозможности лодке. Солнце уже давно закатилось.
Пассажиры устраиваются, кто как может, рассаживаются вдоль бортов, болтают, жуют бетель и арек. Меня кроет сон, но балансируя сидя на чурбаке заснуть не получается.
Периодически мне предлагают бетель, от которого я отказываюсь, и спрашивают хорошо ли я себя чувствую.
— Barabaro?
— Barabaro. — конечно мне хорошо, отвечаю я глядя на великолепное звёздное небо или считаю острова следующие один за другим, словно бусины чёток вдоль нашего курса. Через четыре — пять часов будем в Tulusdoo. Вокруг кромешная тьма, но острова, странным образом, видны, выделяясь ещё более тёмными пятнами на горизонте. И, что ещё более странно, рыбаки видят дорогу без огней и без луны в лабиринте кораллов.
Когда будем на месте? Не знаю. Жаль, что не получилось предупредить Лиззи. Я оставил лодку ещё до рассвета и неизвестно когда вернусь, потому что добравшись до Tulusdoo мне ещё предстоит на тендере преодолеть мили отделяющие остров от нашей якорной стоянки.
Я проснулась ночью с головокружением, руки и ноги тяжёлые, словно мраморные колонны. Мне было плохо. Я не понимала, что со мной происходит, но чувствовала себя ужасно. С большим трудом вылезла из каюты и притащилась в кокпит, где Карло стоял на руле.
— Мне плохо. — пробормотала я. Казалось голову сжимают гигантские щипцы.
— Я тоже. — ответил Карло. — Собирался позвать тебя, чтобы смениться, но очень трудно двигаться.
Я устроилась за рулевым колесом, а Карло растянулся рядом в кокпите. Дул лёгкий ветерок, лодка шла медленно и поверхность моря переливалась серебром в свете луны.
Приходилось только изредка корректировать курс, чтобы лодка шла прямо.
Руки казались неимоверно тяжёлыми…нужно было повернуть руль…но руки не слушались… казалось они раздуваются, тяжелеют…
Сначала перед глазами оказался низкий белый потолок над койкой, потом донёсся голос Карло.
— Ты пришла в себя? — слова доносились откуда-то из далека.
— …что случилось?
— Ничего, всё в порядке, просто ты потеряла сознание. Я тебя поймал на лету.
Я лежала на своей койке. Голова сильно кружилась, налитые свинцом руки и ноги прилипли к матрасу. Однако лёжа я чувствовала себя лучше.
— А лодка?
— Идёт сама. Немного зигзагом, но ведь всё равно идём очень медленно.