— А вы не можете уточнить, на каком маршруте работал 7-го октября ваш 28–40? — спросил он.
Хозяин кабинета связался с диспетчерской. Автобус № 28–40 в тот день работал на линии номер пять: «Октябрьский парк — Терново».
Осталось уточнить фамилию водителя. А если Измайлова ездила на этом автобусе не вечером? Это можно проверить…
— Разрешите позвонить?
— Будьте добры.
К счастью, Валентина Васильевна Измайлова оказалась дома.
— Здравствуйте. Звонит оперуполномоченный Сайко. Неудобно вас беспокоить, но… Попытайтесь вспомнить, 7-го октября ваша дочь отлучалась только вечером или в течение дня?
Трубка долго молчала.
— Нет, нет… Если бы она днем ушла… У меня сердце чувствовало… — Измайлова больше не могла сказать ничего.
Сайко положил трубку.
Диспетчер полистал свой журнал.
— Фамилия водителя Кравец. Сегодня он работает в первую смену на том же маршруте, что 7-го октября.
…Прошло четыре «пятерки», прежде чем Иван дождался заветного «Икаруса» с бортовым номером 28–40. Пассажиров в автобусе было немного. Сайко вошел в салон, закомпостировал билет и уселся. На его билете, как и на том, что остался в сумке убитой, четко отпечаталась буква «Н».
На конечной остановке, когда все пассажиры вышли, Сайко прошел к кабине шофера и показал удостоверение:
— Здравствуйте, товарищ Кравец! Я из уголовного розыска.
— Чем могу служить? — неприветливо буркнул водитель.
— Эти билеты с вашего автобуса?
Кравец взял билеты и скрупулезно осмотрел их.
— Мои.
— А не может ли один из них быть из…
— Не может, — бесцеремонно перебил Кравец. — Компостера на моей машине новенькие. Видите, дырочки какие четкие на билетах?
— Небольшая справка. Вот билет, пробитый в вашем автобусе. Скорее всего, седьмого октября, после десяти часов.
— Может быть! На конечной я по графику в 22.40. Ну и что?
— То, что тем рейсом в вашем автобусе, видимо, ехала эта девушка, — Иван протянул водителю фотографию Наташи Измайловой. — Не заметили ее случайно?
— Извини, друг, но мне не до того, чтоб пассажиров разглядывать.
— Посмотрите внимательно. Она, скорее всего, выходила на конечной остановке.
Кравец взял фотокарточку.
— Что с нею произошло?
— Убили.
— Убили? Жаль. Красивая. Нет, не помню, друг! Извини. Через десять минут мне двигать надо, а я еще не перекусил… Хотя — погоди… Седьмого? В праздник? Вот что. Ее я не видел. Но тем рейсом ехала одна старушенция. Она часто разъезжает. Примелькалась. Где-то здесь на микрорайоне живет. Цветами торгует. Ниловной ее кличут… Точно. Я аккурат последний рейс совершал. А она из гостей двигала. День конституции отмечать к дочке ездила. Перед конечной остановкой к кабине подошла. Справилась, где я пропадал. Я на ремонте несколько дней стоял.