– Вижу. Благодарю вас, Мильсом.
Мильсом поклонился.
– Рад услужить, мадам. Ваша светлость, управляющий говорит, что дверь в винный погреб можно будет починить уже завтра.
Его драгоценный винный погреб? Где хранятся бутылки, оставшиеся еще со времен его отца?
Ее малюток уложили спать в сыром, мрачном погребе под замком?
Пруденс устала от того, что ее игнорируют.
– Знаете, кузен Лиланд, вы так чудесно все украсили к праздникам, что я не понимаю, как вы могли забыть про омелу. – Мильсом фыркнул и с поклоном удалился, тогда как Пруденс приняла изящную позу рядом с камином. – Я помогала Люси Макстон делать украшения из омелы для дома сквайра и считаю, что это одна из самых чудесных рождественских традиций, вы согласны?
– О, конечно же! – Герцог подхватил обоих мальчиков – по одному под каждую руку – и понес их к Пруденс, которая, конечно же, стояла под букетиком омелы, украшенным лентами и ягодами. – Лес, Уилли, вот вам урок, который джентльмен должен выучить на заре жизни: нужно срывать поцелуи при каждом удобном случае! – И он поднял близнецов вверх, чтобы они могли поцеловать щеку Пруденс, которую та неохотно подставила. Сам Уэр легко коснулся губами ее лба, словно запоздало вспомнив об этом, перед тем, как нагнуться, чтобы опустить близнецов вниз. – А теперь, почему бы вам не попытаться привести сюда свою маму, Уилли, гм, Лесли? – Он напрасно искал булавки с инициалами. – Черт побери? Вы уже потеряли их?
– Мы воткнули их в лошадок, Колли.
– Чтобы они не перепутались в фургоне!
Лиланд вздохнул.
– Смышленые ребята. А сейчас, почему бы вам не стать еще умнее и не привести вашу маму под омелу?
Близнецы захихикали, Пруденс рассердилась, а Грейс-Энн проговорила:
– Пойдемте, мальчики, нам пора домой.
Дворецкий сразу же оказался у двери, раздавая гостям верхнюю одежду.
– Проклятие, Мильсом, сейчас не время демонстрировать, насколько ты расторопен, черт побери!
– Да, ваша светлость. Ваши варежки, мастер Уэлсли.
Лиланд подождал, но никто не поправил дворецкого.
– Удачная догадка. В любом случае, шансы пятьдесят на пятьдесят.
Мильсом фыркнул.
Грейс-Энн практически мурлыкала от удовольствия, когда они ехали на санях домой.
– Думаю, что это самое чудесное Рождество, которое я только видела, несомненно, самое лучшее из тех, что были у мальчиков. Рождественская пьеса, их первый снег, рождественская елка и катание на санях, лошадки-качалки и щенок.
– И салфетка для пера.
Она рассмеялась.
– Это то, из чего сделаны мечты, воспоминание, которое они будут хранить всю жизнь. Я знаю, что я буду помнить об этом всю жизнь. Спасибо вам за то, что вы сделали Рождество таким волшебным.