— Делимся и на весла — скомандовал Арнульв. Вслед им летели горящие смоляные стрелы.
Но им удалось отплыть и сохранить оба корабля.
Все сидели хмурые и унылые.
— Ты покажешь нам свою добычу, Арнульв — заметил Ормульв. — она шевелится и…..
Арнульв подлетел к брату как настоящий Орел. Оправдывая свое имя.
— Ормульв, да, это женщина, — но если ты хочешь открыть мешок перед этими храбрыми воинами, испытавшими поражение от ее народа, которые разорвут ее в клочья — то сначала убей меня.
— Поросенок у Гудреда тоже шевелится — смотри на него, — сказал он громко брату.
— Я тоже хочу эту женщину — тихо заявил Ормульв, — у меня их не было никогда. У тебя уже четыре рабыни. И я мог только смотреть на то что делаешь с ними ты, потому что у меня еще нет ни одной рабыни, а общаковые меня не прельщают.
— Но она тебе не принадлежит, она моя пленница — напомнил Арнульв, — и ты мог бы попросить любую мою рабыню.
— Они все финки — если бы у меня от волнения что-то не получилось, они шептались бы о бессилие сына конунга.
— Дурачок — улыбнулся Арнульв, — только попробовали бы пошептаться — остались бы без языков.
— Но эту ты получил только потому что я прикрывал твою спину, — выплеснул змеиного яда из своего имени младший брат, — и сплетничать ей не с кем. Женщин русичей у нас нет
— Хорошо, — согласился Арнульв, — когда прибудем в фьорд, пойдем в баню и овладеем ею вместе.
— На такой скорости, пока мы доплывем до дома, нам придется овладевать трупом, брат, ее надо развязать.
— А если закричит? — вздохнул Арнульв.
— А если закричит, то сама будет виновата, когда ее изнасилует сотня мужиков.
Ормульв взялся за мешок и начал его развязывать, срезая ножом лошадиную сбрую, которой была связана девушка. Сначала появились босые длинные ноги, прекрасные и стройные, затем треугольник совершенно белых волос между ног и великолепный лобок под ними, с просвечивающей щелкой и обрамляющими ее розовыми половыми губками. Ормульв раздвинул их пальцами и не удержался от поцелуя, от чего тело дернулось и задрожало. Дальше сарафан что-то не давало поднимать, видимо пояс.
Преграда была срезана ножом и на сарафане осталась дырка, но она того стоила. Поднимая сарафан выше братьям открылась налитая упругая девичья грудь с розовыми торчащими сосочками. Арнульв тут же ущипнул оба соска и покрутил между пальцев, потом потянул их на себя и отпустил, они пружинисто встали торчком на место. Тело девушки вздрогнуло и задрожало еще больше. Но не от возбуждения, а явно от страха. Арнульв еще никогда не видел женскую грудь так близко. Да ему и не хотелось их разглядывать. Маленькие, еле заметные груди, финских рабынь с большими ореолами сосков не вызывали у него никакого интереса, поэтому приказав рабыне задрать юбку и сделав с ней все свои дела, Арнульв сразу забывал о ней. Но такую красоту он видел впервые. И ему хотелось смотреть и смотреть на нее, трогать, мять, щипать, выкручивать, покусывать, целовать и сосать как дите…