— О’кей. Не стану вас больше задерживать. Не хочу, чтобы вы опоздали. Спасибо.
Грейс выбрался из «мерседеса» и вернулся к «форду». Гай Батчелор встретил его вопросительным взглядом.
Суперинтендент покачал головой:
— Похоже, познакомились в школе танцев.
— То есть она невиновна?
— Виновна или нет, но лгунья первоклассная.
— И что подсказывает чутье?
— Дюпон специально ее выбрал. Без вопросов.
Зазвонил мобильный. На дисплее высветилось «международный».
— Да, — ответил он.
— Слушай внимательно. И не беспокойся — телефон с защитой. Тебе тоже надо обзавестись таким.
— Уже. Я по нему и разговариваю.
— Этот номер у меня уже несколько недель.
— Ты единственный, у кого он есть.
— Смени его к следующему разу, когда мы будем разговаривать.
— Когда мы будем разговаривать в следующий раз, телефон не понадобится. Мы будем в одной комнате, и я буду сжимать твою жирную шею.
— Какой горячий! Слушай внимательно. У нас большая проблема. Гарету Дюпону предъявлено обвинение. Сейчас он в тюрьме Льюис.
— Без тебя знаю.
— Ты понимаешь, что будет, если его признают виновным? Провести остаток жизни за решеткой. Меня беспокоит, что может сделать этот говнюк, чтобы спасти свою шкуру. Он сдаст Смолбоуна. Смолбоун — слабое звено.
— А ты где?
— Не важно. Важно другое — ты должен сделать так, чтобы Смолбоун замолчал. Навсегда. Понял, что я имею в виду?
— Мне нужна моя доля.
— Получишь, когда я услышу, что Смолбоун мертв.
— Ждешь, что я тебе поверю? После того, как ты со мной обошелся?
— Я уже мало чего жду. Тебе нужно понять этот жизненный урок, если хочешь быть довольным. Пока!
В трубке щелкнуло. И тишина.
Он сердито уставился на телефон. И все же в одном жирный ублюдок прав.
Эмис Смолбоун…
Проснувшись, словно от толчка, Гэвин Дейли не сразу понял, где находится. Его разбудил резкий, буравящий звук. В первую секунду он даже подумал, что кто-то сверлит дыру. Но нет, это был звонок. Телефон. Гэвин Дейли был в кабинете и, наверное, уснул в своем кресле. От лежавшей в стеклянной пепельнице сигары поднималась тоненькая струйка дыма, на кончике образовалось кольцо пепла. Рядом с пепельницей в стакане с виски давно растаял лед. Болела голова — в этот вечер он выпил лишнего.
Выждав секунду-другую, чтобы прийти в себя и окончательно сориентироваться, антиквар взял трубку.
— Гэвин Дейли.
— Привет, Гэвин, это Джулиус Розенблаум. Извини, что поздно, надеюсь, не разбудил? — слащавым голосом поинтересовался нью-йоркский дилер. — Есть новость, вот я и подумал, что лучше сообщить ее тебе не откладывая.
Дейли посмотрел на часы — половина двенадцатого ночи.