— Хитрая бестия! Никто, знаешь ли, не верит, что ты так возмутительно себя ведешь. А все потому, что у тебя хватает ума шипеть на меня без свидетелей.
Кот презрительно усмехнулся. Элизабет готова была поклясться в этом.
Продолжая препираться с назойливым котом, она пробиралась мимо конюшен. Малкольм самозабвенно урчал и шипел, а Элизабет грозила ему пальцем, требуя, чтобы он замолчал. Возможно, поэтому она не расслышала шагов.
— Мисс Хочкис.
Элизабет резко подняла голову. Сэр Бертрам Фелпорт, белокурый Адонис с ангельским лицом, стоял перед ней. Чересчур близко, с ее точки зрения.
— О, добрый день, сэр. — Она сделала осторожный шажок назад, стараясь не задеть его чувства.
Он улыбнулся. Элизабет ничуть бы не удивилась, если бы вокруг его головы появилась стайка херувимов, распевая о небесных высях и их обитателях.
— Я Фелпорт, — сказал он.
Она кивнула. Ей было известно его имя, но она не видела причины сообщать ему об этом.
— Рада с вами познакомиться.
— Нашли свою записную книжку?
Видимо, он слышал их разговор с леди Дэнбери.
— Нет, — ответила она. — Пока нет. Но уверена, она найдется. Так всегда бывает.
— Да, — промолвил он, смущая се пристальным взглядом небесно-голубых глаз. — Вы давно работаете у леди Дэнбери?
Элизабет попятилась еще на один крошечный шажок.
— Пять лет.
Он протянул руку и погладил ее по щеке.
— Унылое, должно быть, существование.
— Отнюдь, — натянуто произнесла она. — Если позволите, я спешу.
Внезапно Фелпорт обхватил ее за талию с силой, которой Элизабет никак не ожидала.
— Не позволю.
— Сэр Бертрам, — сказала она, стараясь говорить ровным тоном, несмотря на бешеный стук сердца, — я хотела бы напомнить вам, что вы гость в доме леди Дэнбери.
Он схватил ее за запястья, притягивая ближе к себе.
— А я хотел бы напомнить вам, что вы служите у леди Дэнбери и обязаны заботиться об удобствах ее гостей.
Элизабет заглянула в потрясающие голубые глаза и увидела нечто весьма уродливое и холодное. Сердце ее тревожно сжалось, и она поняла, что нужно уносить ноги, и поскорее. Он тащил ее к конюшням, и как только они скроются из виду, бежать будет поздно.
Она вскрикнула, но он заглушил ее вопль, безжалостно зажав рот ладонью.
— Делайте, что вам говорят, — прошипел он ей в ухо, — и потом скажете мне спасибо.
И тут все подспудные страхи Элизабет стали явью, когда она поняла, что ее втаскивают в конюшню.