– Нечего сказать, чудесное начало дня!
– И тебя с добрым утром, – парировала Эмма. Поднявшись, она добрела до стола, на котором стоял кувшин с водой, наполнила стакан и набрала в рот воды.
Спустив ноги с постели, Белл наблюдала, как ее кузина прополаскивает рот.
– Вот уж не думала, что этим нельзя заниматься в собственной комнате, – наконец произнесла Белл.
Эмма метнула в ее сторону негодующий взгляд и поперхнулась.
– Утренняя тошнота – нормальное явление, – деловито продолжала Белл. – По-моему, с Алексом ничего не случилось бы, если бы тебя затошнило в вашей спальне.
С капризным выражением на лице Эмма сплюнула воду в горшок.
– Я пришла сюда не затем, чтобы избавить мужа от неприятного зрелища. Можешь поверить, за последние несколько недель ему приходилось наблюдать это довольно часто. – Она вздохнула. – Однажды меня вырвало прямо ему на ногу.
– Какой ужас… – пробормотала Белл с сочувствием.
– Вообще-то я пришла сюда проверить, не проснулась ли ты, а меня вдруг затошнило, – лицо Эммы стало зеленоватым, она присела на постель.
Торопливо поднявшись, Белл набросила халат.
– Я могу чем-нибудь помочь тебе?
Эмма покачала головой и сделала глубокий вдох, героически сдерживая новый приступ.
– Похоже, насмотревшись на твои муки, я передумаю выходить замуж, – усмехнулась Белл.
Эмма ответила ей слабой улыбкой.
– В браке есть немало своих преимуществ.
– Надеюсь, это правда.
– Я думала, ничего не случится, если на завтрак я выпью чаю и съем пару бисквитов, – со вздохом посетовала Эмма, – но я ошиблась.
– Глядя на тебя, трудно поверить, что ты ждешь ребенка, – попыталась подбодрить кузину Белл. – Ты ничуть не пополнела.
Эмма благодарно улыбнулась.
– Как любезно с твоей стороны напомнить мне об этом! Признаюсь, для меня это совершенно новые ощущения: они кажутся слишком странными, а иногда даже пугают.
– Ты волнуешься?
– Нет, не волнуюсь, просто… не знаю, как описать это чувство. Через три недели Софи должна родить, а мы собирались вскоре навестить ее. Надеюсь, мы поспеем как раз к родам. Софи заверила меня, что наше присутствие не будет ей в тягость. Наверное, я перестану волноваться, как только узнаю, что меня ожидает, – в голосе Эммы сквозила скорее надежда, нежели уверенность.
Опыт Белл в отношении родов исчерпывался наблюдениями в двенадцатилетнем возрасте за рождением выводка щенят, и тем не менее она не была уверена, что Эмма испытает облегчение, оказавшись свидетельницей родов Софи. Белл неловко улыбнулась кузине и, не зная, что сказать, ласково погладила ее по плечу.
Через несколько минут лицо Эммы приобрело привычный цвет, и она вздохнула.