— О той самой!.. О той, что дали тебе четыре года назад! — шагнул вплотную к юноше Угс и зачем-то потрогал верёвку, которой тот был связан.
— Но… Ваша Милость! Я не помню ничего сколь-либо примечательного из того, что мне давали четыре года назад… — совершенно искренне сказал Рин, немного затруднившись с тем, как следовало именовать Владыку Болот. — Может вам нужен кто-нибудь другой, а не я?
— Я знаю, кто мне нужен! — вскричал взбешённый Угс, брызжа слюной. Заполнившие глаза зрачки вдруг потемнели и покрылись едва заметными красными прожилками. Угс, как бы невзначай, дотронулся до туго сжимавшей Рина верёвки, и та, в тот же миг, упала на пол. Но не успел юноша даже удивиться, как несколько рук тут же вцепились в него мёртвой хваткой.
— Шагра агх кэд дардум!>[43] — коротко приказал Владыка Болот, и с Рина немедленно стянули кольчугу, рванув затем рубашку на его левом плече и сдивнув в сторону повязку.
— Три луны! Это, всё-таки, ты! — нескрываемо обрадовался Угс, больно тыкая Рина прямо в странный ожог, полученный им в Тронном зале герцога Индэрнского. — Настоящий! От «Гнева Хонхора!»
— Ваша Милость! Но у меня не было этого четыре года назад! — сказал Рин, несказанно удивлённый, что эта его рана столь важна для Владыки Болот.
— Сейчас же отдай то, что тебе тогда дали! — взвизгнул Угс, яростно рубанув воздух двумя, согнутыми в локтях, руками.
— Но у меня ничего нет! Клянусь вам! — в отчаянии вскричал юноша, не представляя, что же он должен сделать, чтобы ему, наконец, поверили. Угс с такой откровенной ненавистью смотрел на него, что юноше невольно стало не по себе. К тому же, он только сейчас понял, что же такого странного и даже пугающего было в лице Владыки Болот. Его глаза! Они были совершенно безумными!
— Ты лжёшь! Ты лжёшь! Ты лжёшь! — аж затрясся от душившей его злобы Угс. — Ты просто хорошенько спрятал! Я знаю, что ты спрятал! Спрятал! Спрятал! Спрятал!.. Да-а-а… Ты спря-я-ятал… Но только я всё равно это найду!!!
— Клянусь… — попробовал вновь оправдываться Рин, но Владыка Болот тут же его оборвал, ничего не желая слушать.
— Участь твоя будет ужасна! Я буду мучать тебя, пока ты мне, наконец, не отдашь то, что должно принадлежать мне! — Угс схватил Рина за шею и притянул к своему лицу, так что едва не упирался своим носом в нос юноши. А глаза его становились всё безумнее и безумнее.
— Я причиню тебе столько страданий, сколько не получали за всё время своего существования целые народы! Ты будешь сходить с ума от мучений по нескольку раз в день, но всякий раз я буду возвращать тебе разум, и твои боль и отчаяние будут расти до бесконечности! — Рину показалось, что в мире не осталось больше ничего, кроме этих пылающих беспощадным безумием и всепоглащающей ненавистью глаз. Но в следующее мгновение они внезапно погасли, и Угс устало отпустил его шею. В зале сразу же повисла гнетущяя тишина.