— Но в этот год родилось множество людей, — заметила Настя.
— Не говори так, о Хюррем, — серьезно ответил Абдулла, — ведь султан Сулейман — любимец Аллаха, и святая лоза в руке его оставила еще один знак того, что это будет величайший из всех султанов наших.
— Какой знак? — спросила она с еще бо́льшим любопытством.
— Он — десятый по счету султан! А десять — это самое совершенное число! Оно оканчивает и закрывает первый круг чисел. О его совершенстве свидетельствует и то, что у нас десять пальцев на руках, и десять — на ногах. У нас десять чувств: зрение, слух, обоняние, осязание и еще пять таких же внутри. В священном Коране десять частей и есть десять способов его прочтения. У Пророка было десять учеников, и десять заповедей. Существует десять частей неба и десять гениев над ними. Из десятков состоит все войско падишаха. Десятый султан жестоко накажет врагов ислама. Слышишь, как по-другому стала перекликаться стража на пристани? Она уже чует, что великая рука взяла на земле знаки власти Пророка, еще более великая, чем рука его грозного отца. Пусть Аллах будет милостив к душе его!
А стража действительно иначе стала перекликиваться на пристани Кафы. Муэдзины иначе пели на минаретах. Даже простые мусульмане по-другому держали голову: их воображением овладела вера в великого султана, что все преодолеет и все уладит. И начали они рассказывать удивительные легенды про молодого Сулеймана.
Настя все ждала Абдуллу. С нетерпением ждала, чтобы расспросить про молодого султана. Теперь ее интересовал прежде всего Абдулла, а не Риччи.
На следующий день она снова начала расспрашивать его про молодого султана. Она так заинтересовалась, что говорила уже довольно хорошо, без помощи своих товарок.
Абдулла, обрадованный ее интересом, рассказывал с величайшим восторгом, говорил про великие дела, которые наверняка совершит молодой султан.
Настя долго слушала его с интересом и, наконец, пре рвала его с такими словами:
— Ты говоришь так, будто султан Сулейман будет жить вечно.
— Нет. Конечно, и он не вечен. Но древнее предание гласит, что и после смерти он будет править миром какое-то время.
— Как это?
— А вот так. Десятый султан Османов умрет на львином столе сидя. Свой смертный час он встретит окруженный всеми знаками власти. Люди и звери, гении и джинны будут бояться его и слушаться, думая, что он жив. И никто не отважится подойти к Великому халифу. А он никого позовет, ведь не будет его уже среди живых. Так и будет он сидеть, пока мелкий червь не подточит посохи, о которые облокотит свои руки великий султан. Тогда с подточенными посохами упадет и тело Великого Государя. И о смерти его станет известно всем. И в государстве Османов начнется небывалый разлад. Аги и вельможи поддержат ужасное правление Капу-Кулей. Арпалык и Пашмаклык уничтожат великую сокровищницу султанов, а подкуп и преступления будто черви подточат силу закона десятого и величайшего султана из династии Османов. Еще из-за моря, из далеких пустынь принес такое предание о десятом султане Османе мой народ. — Через мгновение он добавил: — А ты, нежный цветок, не бойся страшного времени Капу-Кулей. Предсказывают, что тот, кому будет больше десяти, когда он услышит об этом предании про Сулеймана, не увидит его смерти. Ведь берега суши захлестнут многочисленные волны еще до того, как молодое лицо великого халифа сморщится и побелеет, как молоко, его каштановый волос.