Щенок. Молодой, зубастый и глупый.
— Этого, — Розмич кивнул на Спевку, — третьим возьмём. В качестве довеска.
Молодой задира вспыхнул, как хорошо промасленный факел. Тут же удостоился смешков от своих же соратников — вот как алодьские тебя умыли!
— Да я один их уложу! — взвился Спевка. — Княже, дозволь!
Но Полат неожиданно обратился к кульдею:
— Монах, а что твой бог говорит о доброй потехе, когда выходят состязаться бойцы?
— Христос наш никогда не против поединка, если всё случится по обычаю и закону, — возгласил Ултен.
— Знаешь, где я видал твоего Христа? — прошептал Розмич насмешливо.
— Пусть сходятся с обеих сторон воины. Со щитом и мечом — каждый, при шлемах или без, это как им угодно. И никто, кроме богов, да не окажет им никакой помощи, пока и не отдадут земле мечи! — возгласил Полат.
Заслышав, Спевка и впрямь двинулся вперёд, на алодьских, потрясая оружием.
— Неа… — протянул Ловчан. — С тобой даже один на один не пойдём. У нас детей обижать не принято.
Ответом стало сердитое шипение дружинника и новые смешки белозёрцев.
— Спевка, уймись! — велел князь. — Кто против алодьских выйти хочет?
Хотелось, конечно, всем. Но белозёрцы проявили здравомыслие и, посовещавшись, выставили здоровяка Боряту и тонкого, юркого Ласку. Розмич видел в деле и того и другого.
Борята — сильный и напористый, как лесной тур. Таких в народе бугаями кличут. От удара дружинника противник проседает. Пересилить пойманный клинок Боряты — невозможно. Уйти от удара тоже трудно — тяжелый вес не мешает воину двигаться с невероятной скоростью. Его взрывного нрава побаивались все, особенно когда лишался остатков разума после пива. Благо, что боги одарили только силой, но не умом.
Ласка тоже не слаб, хоть и худоват. В поединке вертится волчком, чаще предпочитает колоть, а не рубить. И вынослив настолько, что зависть берёт: противник, вынужденный скакать за вёртким Лаской, уже язык на плечо положил, а тот свеж, как огурец на грядке. Правда, несмотря на изворотливость, левый глаз где-то оставил.
Розмич невольно усмехнулся выбору белозёрцев: всё верно — если решили утереть нос алодьчанам, то действовать нужно наверняка. Пусть лучшие из лучших соперников по траве, как свежий навоз, раскатают, и конец спору.
Спевка попытался отойти в сторону, чтобы увильнуть от унизительной роли «довеска» — не вышло. Кто-то наградил пинком, и молодой задира чуть ли не кубарем полетел вперёд.
Его мастерство Розмич тоже видел. Спевка дрался, как и жил: яростно, горячо, но глупо. Что ни бой — ошибка на ошибке сидит и ошибкой погоняет. В настоящем бою воинов вроде Спевки первыми кладут. Если и выживают, то лишь благодаря везенью.