Цитадель живет сама по себе, в изоляции от повседневной суеты города; она не пользуется симпатией каирцев и даже внушает им некоторый страх. Зато она всегда влекла к себе иностранцев и оккупантов. Возможно, такое различие в отношении египтян и иностранцев к цитадели имеет эстетические объяснения. Иностранцы любуются красотой средневекового Каира как пришельцы и чужеземцы. А для египтян старый город — это родное гнездо, где проходит вся их жизнь, причем жизнь настолько тяжела, что им некогда оценить красоту города, его искусство, понять его историю. Каирцам трудно любоваться старыми улочками и переулками, так как история средневекового города постоянно напоминает им о былом угнетении и страданиях. Чтобы снова открыть и оценить средневековый Каир, египтянам надо самим стать прочно на ноги. Люди живут здесь словно на историческом острове сокровищ, который становится все меньше по мере того, как вокруг разрастается новый город, захватывающий поля, пустыни и даже холмы Мукаттама.
В 1967 году Большой Каир напоминал Чикаго, каким его описал Теодор Драйзер. На окраинах города блоки высоких светло-серых домов, построенных из цемента Туры, открывали стеклянные лепестки окон лучам палящего солнца. На песчаных пустырях возникали новые поселки, появлялись первые трамваи. Линии метро сходились и перекрещивались в Гелиополисе, как на железнодорожном узле, а вдоль стен казармы Аббасии со стороны пустыни, в тени камедных деревьев, прокладывалась новая ветка железной дороги — от Каира к новому пригороду Насру, построенному между Аббасией и Гелиополисом. В будущем Наср займет весь район казарм Аббасии, а на востоке вторгнется в пределы пустыни.
Несколько лет назад между Гелиополисом и Алмазой находилась пустыня — сейчас она полностью застроена, и дома доходят уже до каирского аэропорта. Быстро застраиваются районы Докки, Эмбабы, Гизы и даже Мукаттам, которые совсем недавно можно было назвать «пустыми горизонтами» Каира. Они превращаются в новые жилые кварталы города. Поскольку вокруг Каира лежат неограниченные пустые территории, нет сомнения, что через десять-двадцать лет площадь города увеличится по крайней мере в два раза по сравнению с тем, что было десять лет назад. Дело идет явно к этому.
Может создаться впечатление, что Каир забросил свой старый центр, но это неверно. Нет почти ни одного района центра, который не перестраивается. Правда, строительство пока еще идет главным образом в европейских кварталах. У берегов Нила возводятся четыре новые гостиницы, и начинается строительство на месте бывшего отеля «Шепердс» в Эзбекие. Вокруг Абдина в Сейиды Зейнаб, даже под носом у старой цитадели, растут этаж за этажом клетки холодных бетонных коробок будущих зданий. А если пройтись по старому средневековому городу, можно оказаться в грязном узком переулке, который упирается в огромный новый многоэтажный дом. Расчищаются даже трущобы Вавилона (старого Каира), и у старой крепости правительство строит две новые больницы. Большой жилой комплекс создан в центре района Фостат — Аскар.