— Ты что-то собираешься красть? — не поняла Сомова.
— Нет, — покачал головой Кораблев. — Просто нам он отказал, а сотруднику полиции, майору, который ведет сложное дело, это сделать будет неудобно. Собирайся, поехали!
В девяностых, когда государственные музеи просто загнулись, а частные галереи еще не находили своего покупателя, на улицах Москвы можно было недорого приобрести картины мастеров академии художеств и даже творения именитых художников-авангардистов. Сейчас все это перекочевало под крышу дорогих выставок и аукционов. Однако вернисажей под открытым небом осталось хоть отбавляй. Марта недолго посидела в Интернете и узнала, что самое почетное место среди них занимает тот, что располагался рядом с Центральным домом художника.
— Кажется, выезжает! — заволновалась Сомова, внимательно оглядывая нестройные ряды самых разных машин. — Точно, поворачивай!
— Чего кричишь, как оглашенная? — поморщился Матвей, выворачивая руль.
— Сейчас опять опередит кто-нибудь! — шутливо захныкала девушка.
Они уже довольно долго кружили по стоянке в поисках места. С трудом втиснув машину между двумя представительскими «меринами», Матвей заглушил двигатель.
Для начала решили пройтись вдоль выставленных прямо под открытым небом картин. Бойкая торговля шла как раз напротив стоянки.
Матвей некоторое время разглядывал натюрморты, потом перевел взгляд на скучающую рядом с ними пожилую женщину, лицо которой было под таким слоем косметики, что казалось неживым:
— Это все ваше?
— Можно сказать и так, — грубым, низким голосом заядлой курильщицы заговорила она. — Без меня не было бы того, что перед вами.
— Значит, муж, — констатировал Матвей.
— Эрнст очень талантлив, — заволновалась женщина, по-видимому, испугавшись, что они, узнав об этом, тотчас уйдут. Хотя так оно и было. Матвею нужен был авангард.
— Эрнст — это псевдоним? — с деланым интересом спросил Матвей.
— Нет, что вы, настоящее имя! — воскликнула женщина.
— А вообще это выгодный бизнес?
— Разве можно называть то, что мы делаем, бизнесом? — округлила она глаза. — Мы несем в дома людей частичку своего тепла и делаем их уютнее…
— И как, хорошо берут?
— Берут. — Ее взгляд неожиданно погас. Имея чутье на покупателя, женщина поняла, что Матвей остановился рядом лишь из праздного любопытства. — В основном китайцы да мафиози…
— Кто, простите? — подумав, что ослышался, переспросил Матвей.
— Ну, это дачники там всякие, — махнула она рукой. — Понастроили вокруг столицы домов, теперь обустраивают. Все что ни попадя хватают. А китайцы просто влюблены в нашу живопись, богатую, как и русская душа, красками и плавными линиями. У них-то, кроме бамбука да угловатых пальм, ничего не пишут.