Из-за ближайшего хребта медленно поднималось солнце. Мы его ещё не видели, но стало совсем светло. Прошло ещё немного времени, и над зубчатыми вершинами; гор засияло яркое ослепительное солнце.
Оно заглянуло в глубину долины и, оторвавшись от горизонта, стало медленно подниматься по голубому своду. День начался.
— Что же это мы сидим? — спохватился Василий Николаевич. Он выбил о сучок трубку и торопливо стал; увязывать поняжку. Я надел котомку, и был готов отправиться вдогонку за соболем, Мищенко вдруг задержался и, нагнувшись, стал рассматривать снег. Я подошёл к нему.
Его внимание привлекла неглубокая бороздка в снегу, которая шла к самому валежнику, где прятался соболь. Присматриваясь, я только теперь заметил в ней полоски и капли застывшей крови.
— Кого это он тут тащил? — разговаривал сам с собою промышленник. И мы, не снимая котомок, пошли по бороздке. Она привела нас к толстому кедру и под ним оборвалась окровавленной лункой, присматриваясь к которой, не трудно было угадать, что там произошла какая-то лесная трагедия.
Рядом с лункой мы увидели два следа белки. Она, видимо, спрыгнула с дерева и, не успев добраться до соседнего ствола, была накрыта соболем. И невольно хотелось спросить: почему же она не ушла от него верхом, ведь ветки соседних деревьев были совсем близко и вполне доступны для её прыжка?
Многие полагают, что соболь, преследуя белку, гоняет её до тех пор, пока она не выбьется из сил и не потеряет способность передвигаться по веткам деревьев. В тайге нет равного ей зверька по той ловкости и смелости, по той быстроте, с какой она может итти по верху деревьев. Используй она это преимущество, и соболь никогда не лакомился бы её мясом. Белку губит другое — при малейшей опасности она теряется и забывает про свои способности. Не поддайся она при виде соболя, совы или филина паническому ужасу, и мы бы не были тогда свидетелями трагической развязки.
Соболь, заметив белку, не скрадывает её, а, наоборот, бросается шумно преследовать, стараясь как можно скорее вызвать у неё страх. Произойдёт ли это в редколесье или в густой тайге, где она пытается удирать от врага верхом, во всех случаях кончается тем, что белка забирается на самую вершину или на край ветки и там замирает, охваченная паническим страхом. Она теряет равновесие, лапки скользят по коре, и она вот-вот упадёт. А соболь и не пытается поймать её именно там, на вершине. Он злобно ворчит, крутится близко, и белка, вместо того, чтобы перепрыгнуть на соседнюю веточку, теряется и прыгает на землю. Это-то и нужно хищнику. Одно мгновение — и он там; два-три прыжка — и белка в его цепких лапах.