— Могла бы по крайней мере найти жильцов, которые не развешивают постирушку во дворе, — сказала мать тоном, подразумевающим, что она говорит сама с собой. Риторический, как мать это называла. Это означает, что комментарии излишни.
Дейзи подумала, что будет забавно жить вместе: ее мать, тетя и Эд. И отец, конечно — когда приезжает на выходные из города. Но мать так не считала. Дяде Эйвери нужны деньги на его коллекцию, что-то связанное с кино, но Дейзи толком не знала, что за коллекция. Она представляла себе огромную комнату, забитую бобинами с кинопленкой под стеклянными колпаками. Мать ужасно злилась из-за коллекции, Дейзи как-то видела, как отец успокаивает ее. Но мать сказала: «Проклятая Хелена со своим проклятым мужем», прежде чем заметила в дверях Дейзи. Зеленые глаза, не сияющие, как у Вивьен Ли, а тусклые и холодные, точно конские бобы, уставились на нее. Затем мать захлопнула дверь, и больше Дейзи ничего не слышала.
Мать вытащила из багажника маленький клетчатый чемодан Дейзи и вручила ей:
— Не забудь распаковать платья, чтобы они не помялись.
Но Дейзи, схватив чемодан, уже влетела в дом через заднюю дверь, оставив за спиной трепыхаться сетку от насекомых.
Ей не терпелось очутиться наверху, в своей комнате, убедиться, что сокровища, припрятанные прошлым летом, на месте. Собрание комиксов, розовая, в полоску, ракушка, найденная на пляже, и особый шампунь, который она упросила отца ей купить, — Истинный Шик! Мягкие Сияющие Волосы.
По истертой ковровой дорожке, каждые два шага перехватывая чемодан, она пробежала длинным холлом из задней части дома в переднюю. Там располагались две просторные гостиные, по одну сторону холла — зеленая, по другую — голубая. Их высокие окна со ставнями выходили на террасу, глядевшую на залив.
Добравшись до широкой лестницы, Дейзи увидела тетю Хелену — та сидела в голубой гостиной, на диванчике с набивным рисунком, лицо у нее было обмякшее, отсутствующее. Дейзи и позабыла, что тетя уже здесь. А не прячется ли где-нибудь Эд?
— Привет, тетя Хелена, — крикнула она через плечо, топая по лестнице.
— Здравствуй, милая, — отозвалась тетя. — Эд? Дейзи и тетя Ник приехали, дорогой.
Задыхаясь, Дейзи вошла в свою любимую спальню — две кровати с латунными спинками, розовые обои с розетками, ей самой позволили их выбрать. Она плюхнула чемодан на одну из кроватей и бросилась к окну. Подняла раму и, прижав нос к сетке, втянула в себя воздух, плотный, морской — и вместе с тем сладкий, с привкусом цветущей прямо под окном альбиции. Потрогала тонкие кружевные занавески. Затем направилась к своему тайнику.