— Я не знаю, — честно признался Гарав. — Если я стану рыцарем — ну… ну я правда не знаю. Это если и случится, то очень нескоро. А я просто хочу поставить вот такой дом. И всё.
По правде сказать, он ожидал, что Эйнор или посмеётся, или начнёт возражать против такой траты. Но рыцарь ещё раз посмотрел чертёж и пожал плечами:
— Что ж… Может быть, когда-нибудь я буду гостить у тебя в этом холле. — После чего просто улыбнулся и вышел, бросив через плечо: — Идите, но возвращайтесь до темноты, нечего колобродить по городу. Особенно тебе, Фередир.
— Опять на меня возводят напраслину, — тихонько и печально сказал Фередир, уже когда они вышли в коридор. Гарав покосился на него:
— Так-таки?
— И ты туда же, — скорбно кивнул Фередир. — Ладно. Пошли.
Мальчишки решили не спешить. Зачем? Был чудесный солнечный день, запахи цветов буквально текли на улицу, по которой они спускались в город — узкую, вымощенную серым и алым камнем — из садиков, и мир был полон спокойствия и радости.
— Зимой тут тоже очень хорошо, — рассказывал Фередир. — Но у нас — у нас лучше. Травы — как море. И настоящее море. На мысу стоит старая башня, эльфийская — ты же любишь эльфов? — Он толкнул друга локтем. — Туда можно слазить, на самый верх, оттуда видно вокруг так, что дух захватывает… Эй, да осторожней же!!!
Это относилось к шустрому мальчишке лет десяти, который стремглав пролетел между оруженосцами. Он явно куда-то торопился по важным и срочным делам, но, услышав окрик, вернулся и, склонив голову, церемонно раскланялся, шаркнув пяткой по камням и изящно отведя руку в сторону и вниз:
— Прошу извинить, — объявил он. — Может быть, оруженосцам хочется посмотреть город? Обратите внимание, — очередной жест обрёл полную завершённость завсегдатая придворных балов, — над пышной зеленью нашей прекрасной Зимры высится Олло Нэлтиль — знаменитая Трёхбашенная…
— Я здешний, — заметил Фередир. Причина такой задержки пацана стала ясна — из какого-то дворика вылетела ватага таких же, только постарше. На бегу они издавали вопли, смысл которых сводился к тому, что некий Райни погибнет страшной смертью прямо здесь и сейчас. Но, увидев собеседников Райни, — а это был, несомненно, он — притормозили и растерянно замерли неподалёку перешёптывающейся, но всё-таки решительной кучкой. — Что спёр?
— Я? — Оскорблённо расширив глаза, мальчишка прижал поцарапанные кулаки к груди в широком распахе потрёпанной рубашки. — Никогда! Как вы могли подумать?!
— Этот скользкий угорь чистит наши краболовки! — крикнул один из преследователей. Остальные загудели и придвинулись ближе. Райни занял место между ухмыляющимся Фередиром и каменносерьёзным Гаравом. — Уже не в первый раз! Да ещё и насмехается! Оставьте его, оруженосцы!