Он плюхнул эту стопку мне на руки и сказал:
— С Рождеством!
— Что? — опешила я.
— Ладно, некогда мне тут с вами, мне еще пиццерии прочесывать, — произнес Марино, доставая сигареты. — Магнитофон там. — Он пальцем указал на диспетчерскую. — Хотите — тут прослушивайте, хотите — у себя. Я бы на вашем месте поскорее убрался из этой чертовой норы вместе с кассетами, но только я вам этого не говорил. Лады? Вообще-то кассеты выносить нельзя. Но вы берите. А потом просто вернете мне в собственные руки.
У меня начиналась мигрень.
Марино повел меня в маленькую комнатку, где лазерный принтер выплевывал километры зеленой линованной бумаги — на полу уже лежала куча почти в метр высотой.
— Я тут напряг ребят, еще когда мы были у вас в офисе, — коротко объяснил Марино, — чтоб они распечатали все записи из компьютеров за последние два месяца.
Господи, за что мне это?
— Так что адреса и все такое прочее здесь. — Сержант глянул на меня своими тусклыми карими глазками. — Вам придется просмотреть копии с жесткого диска — без них не узнать, какие адреса появлялись на экране во время телефонного звонка. А без адресов вы не поймете, что к чему.
— Послушайте, нельзя ли просто поискать информацию в компьютере?.. — раздраженно спросила я.
— А вам что-нибудь известно о главном компьютере?
Конечно, я ничего не знала.
Марино огляделся.
— Никто здесь ни черта о нем не знает. У нас только один айтишник, наверху сидит. Но сейчас он на пляже. Спецы приезжают, только когда что-нибудь ломается. Тогда мы звоним куда следует, и фирма нагревает наше министерство на семьдесят баксов в час. Даже если мы готовы сотрудничать, эти уроды тянут резину — ждешь их вечно, как зарплаты. Да и айтишник наш не торопится — может, завтра появится, может, в понедельник, а может, и в среду. Это под настроение. Так что вам еще повезло, что я нашел парня, который сечет, как включается этот чертов принтер.
Мы провели в комнате полчаса. Наконец принтер выдал все, что мог, и Марино начал разрезать листы. Куча доросла почти до полутора метров. Марино сложил бумагу в коробку из-под принтера и, крякнув, поднял ее с пола.
Мы вернулись в диспетчерскую. Марино через плечо бросил молоденькому смазливому темнокожему оператору:
— Увидишь Корка — передай, мне надо с ним потолковать.
— Ладно, — зевнул офицерик.
— Скажи ему, чтоб больше не смел брать мою тачку — хватит дурью маяться.
Парень рассмеялся, сделавшись очень похожим на Эдди Мерфи.
Следующие два дня я провела в кабинете, облаченная в нейлоновый халат и с наушниками на голове.
Берта проявила ангельскую доброту, на целый день отправившись с Люси на прогулку.