Автомобиль вильнул к обочине и остановился. Генри прижал искалеченную руку к груди. Кровь мгновенно залила куртку, но он не обратил на это внимания. Он думал только об одном: ему отстрелили палец, и сделала это сидевшая рядом с ним женщина. Значит, она заслуживает только одного наказания — смерти. Он взревел и метнулся к Синди, которая к тому времени уже отворила дверцу и стала вылезать из машины.
Схватив женщину здоровой рукой за рукав, Генри попытался затащить ее в салон.
— Шлюха, поганая шлюха, — словно заведенный повторял он, дергая ее что было силы. Синди, однако, вовсе не собиралась становиться жертвой маньяка, и ее пистолет громыхнул во второй раз.
Это было слишком. Генри теперь даже не мог мстить, поскольку не только чертовски болела рука, но лицо и шею стало заливать кровью. Вторая пуля поразила его в голову и сорвала лоскут кожи с макушки, лишив его на мгновение возможности думать, слышать, говорить или даже просто пошевелиться. У него потемнело в глазах только на секунду, но Синди хватило и этого, чтобы выбраться из автомобиля.
Она бросилась от машины прочь, спотыкаясь на высоких каблуках. Хотя в глазах у нее стоял ужас, она по-прежнему крепко сжимала свой маленький пистолет, продолжая держать Генри на мушке.
— Считай, что ты труп, — пробормотал он, стараясь изо всех сил не провалиться в темную бездну беспамятства.
— Но только не сегодня, мистер, — бросила Синди, перед тем как устремиться в сторону шоссе, где она надеялась поймать попутку.
Генри видел, как она отчаянно махала рукой, умоляя кого-то остановиться. Прежде чем машина притормозила, Генри нажал на педаль газа, и через секунду уже шел со скоростью шестьдесят миль. Отсюда надо было срочно убираться, и он поехал в свой мотель. Оставив автомобиль на задворках — не было никаких гарантий, что женщина не запомнила его номер, — он поднялся к себе в номер.
Придется прожить здесь еще какое-то время, подумал он, и основательно подлечиться. В противном случае о том, чтобы расквитаться с Мэгги, можно забыть. Генри же ни о чем забывать не собирался. Сначала он закончит свои дела здесь, в Вайоминге, а потом двинется к югу.
* * *
— Что, черт возьми, происходит? Уже больше недели никаких звонков, никаких известий об этом ублюдке, — проревел Майк в телефонную трубку. — Не мог же он просто взять и исчезнуть?
Джим Фостер, находящийся на другом конце провода, вздохнул:
— Возможно, он и вправду уехал.
— «Возможно», — передразнил его Майк. — Ты хочешь сказать, что ни в чем не уверен — так что ли?
— Именно.
Майк набрал в грудь побольше воздуха и мысленно сосчитал до десяти.