Охотничье братство (Ливеровский) - страница 237

Это лето запомнилось небывалым количеством грибов. Мы насушили чемодан боровиков, собирая у самой деревни. Идущие в Тихвин грузовики везли полные кузова чудесных белых грибов. Оправдалось старое поверье, через год разразилась война…

Андрей Юрьевич нарушил собственное правило: сказал Серафиме, что последние пятнадцать лет не был ей верен. После признания жизнь его стала невыносима. Жена непрерывно укоряла.

Он упал во дворе своего дома — сердечный приступ — и сразу умер.

Рассказал я о многих моих друзьях-охотниках. Они ушли из жизни…

Хоть немного хочу рассказать о более молодых членах нашего охотничьего братства, о следующем поколении, о тех, кто группировался около старших, тянулся к ним, учился у них и сейчас продолжают охотиться сами и приобщают к этому делу свою молодежь — внуков нашего братства. Не могу промолчать, дабы читатель не подумал, что кончается у нас на Руси эта традиционная отрасль человеческой деятельности.

Однако не могу рассказывать о каждом столь же подробно, нет для этого сил и времени, кроме того, у них впереди будет еще много неожиданного, интересного, в том числе и охотничьего, да и писать о тех, кто сейчас рядом с тобой, труднее.

С Модестом Калининым за последние сорок лет я охотился больше всего; так складываются обстоятельства, что и по сию пору он наиболее постоянный мой спутник.

Ирина Михайловна Орлова, его мать, была моей сослуживицей. Тогда уже немолодая, стройная, по-своему красивая женщина, смугловатая, что делало ее несколько похожей на цыганку. Кстати, это, видимо, было в роду начиная с отца ее, профессора М. М. Орлова, замечательного русского лесовода, одного из основоположников лесной науки. Однажды Ирина Михайловна пришла ко мне, чтобы «посоветоваться, как ей быть с сыном». Модест сильно увлекся охотой, и я, как охотник, должен посоветовать — что делать? Я выслушал внимательно и подумал: какая постоянная история — парень увлекся охотой, бросил учение, и меня, охотника, спрашивают, как вылечить от этой страсти. Для проверки спросил:

— Плохо учится?

— Нет, что вы, отлично.

— Так в чем же дело?

— Постоянно просыпает, пропускает уроки.

Что я мог ответить, кроме того, что если отличник, то не так уж страшно.

В таком стиле Модест Калинин продолжал учиться и дальше. И он был студентом двадцать лет! Но не сдал ни одного зачета или экзамена на отметку ниже «пяти», только «пятерки» были в его матрикуле, диплом получил с отличием.

Мне понравился этот красивый чернявый парень, в глазах которого, стоило заговорить об охоте, загорался прямо-таки фанатический огонь.