— Что вы задумали?
Чтобы расслышать ответ тёмного, пришлось выйти следом.
— Хочу снять метку.
— А смысл? — пожала плечами женщина. — Долго прятать его всё равно не получится.
— У меня есть опыт.
Отповедь колдуна вышла короткой и жёсткой, но не на столько, чтобы вдруг смутиться и опустить глаза — а именно так и повела себя Натали.
— Давай попробуем, — кивнула она.
Мужчины, очевидно обсудив дальнейшие действия ещё в машине, принялись раздеваться.
— В воду полезут, — шёпотом пояснила Нат. — Живая вода — это хорошо: и знак смоет, и след запутает. Да и вообще полезно…
Я потянулась, разминая затёкшие мышцы, огляделась кругом. Место было тихое, уединённое — людского жилья даже на горизонте не видать. Клонившееся к закату солнце ещё достаточно высоко висело над землёй, лишь немного порозовев и окрасив нежным румянцем половину небосвода. Другая половина неба оставалась безоблачно–синей, лишь цвет стал темнее и насыщеннее. На противоположном берегу реки густо росли ивы. Их длинные ветви свисали до самой воды, необычайно чистой, прозрачной и даже на вид холодной, невзирая на тепло летнего вечера.
— Красота, — тихо выдохнула над ухом Натали.
— Красота, — согласилась я, любуясь развевающимися ивовыми косами.
— Не туда смотришь.
В отличие от меня, живописный уголок природы баньши не интересовал: её внимание занимали разоблачившиеся до исподнего мужчины. На миг вспомнилось, что я ещё сержусь на Серого, и из‑за той Алены, и из‑за собственной глупости, в первый вечер после долгой разлуки толкнувшей меня в объятья парня, уже мало чем похожего на мальчишку, в которого я была влюблена когда‑то, но подозревать, что виной этому какие‑то его скрытые способности, наверное, смешно. Нужны ли чары, когда и гормоны прекрасно справляются? И кто бы устоял перед таким: высокий, стройный, чуть худощавый, но тем чётче просматривается мускулатура. Узкие бедра и широкие плечи, крепкая грудь, к которой так и хочется прильнуть, провести ладонью, царапнуть ноготками и скользнуть ниже, к рифлёным кубикам пресса… Чтобы отвлечься от неуместных фантазий, я переключилась на Сокола. В художественном плане тёмный тоже был неплох, хотя, как по мне, несколько грузноват. До этого мне казалось, что он выше Серёжки, но теперь увидев их рядом, я поняла, что ошибалась: колдун был даже пониже, просто за счёт общей массы смотрелся великаном. Спина у него, а он как раз развернулся к нам спиной, была дрябловатой, как это бывает у людей, занимающихся сидячей работой, но когда он, собираясь войти в реку, потрогал воду ногой и непроизвольно напрягся, ощутив холод, под кожей, загорелой или от природы смуглой, разгоняя обманчивую вялость, вздыбились упругие мышцы.