Чтобы содержать в порядке столь огромное здание, требовалось пятьдесят человек обслуги, в крайнем случае можно было кое-как обойтись тридцатью. Но в Хенли-Парке осталось только пятнадцать слуг. Да и те были либо слишком юны — некоторым служанкам едва исполнилось двенадцать, — либо слишком стары. Это были слуги, всю жизнь проработавшие в поместье, и им просто некуда было деваться.
В комнате Фица все скрипело: пол, кровать, дверцы шкафа. Туалет сохранился в средневековом состоянии. Продолжительный неуклонный упадок фамильного состояния не позволял проводить сколько-нибудь значительное обновление и ремонт здания. И все три ночи своего пребывания в усадьбе Фиц укладывался спать, дрожа от холода и слушая возню мышей в стенах.
Дом пребывал в одном шаге от полного разрушения. В совсем крошечном шаге.
Семья Изабелл была вполне респектабельной. Пелемы, как и Фицхью, состояли в родстве с несколькими знатными родами и, в общем, считались крепкими богобоязненными сельскими дворянами, составлявшими гордость сословия сквайров. Но ни Фицхью, ни Пелемы не были богаты. Все средства, которые им бы удалось собрать, не могли помочь избавить крышу Хенли-Парка от протечек или починить его подгнивший фундамент.
Но если бы речь шла только о доме, это еще полбеды. С помощью строгой экономии как-нибудь удалось бы его подновить. К несчастью, Фиц унаследовал также восемьдесят тысяч фунтов долга. И от этого никуда не деться.
Будь Фиц на десять лет моложе, он мог бы зарыть голову в песок и предоставить полковнику Клементсу беспокоиться о его проблемах. Но ему всего два года не хватало до совершеннолетия — почти взрослый мужчина. Он не мог бежать от свалившихся на него трудностей, которые, оставаясь без внимания, со временем только бы усугубились.
Единственное доступное решение состояло в том, чтобы продать себя. Обменять свой проклятый титул на наследницу с достаточно большим состоянием, чтобы заплатить его долги и починить дом.
Но, поступив так, он должен был отказаться от Изабелл.
— Пожалуйста, не будем говорить об этом, — сказал он, стиснув зубы.
Фиц немногого хотел в жизни. Путь, который он наметил для себя, был простым и вполне логичным. Военное училище в Сандхерсте, затем офицерский чин и, когда он получит первое повышение, женитьба на Изабелл. Девушка была не только красивой, но также умной, отважной и энергичной. Они были бы безумно счастливы вместе.
Слезы струились по ее лицу.
— Но будем мы говорить об этом или нет, это ведь все равно случится, не так ли?
Она подняла свой дробовик и разнесла последнюю оставшуюся тарелку на кусочки. Его сердце было точно так же разбито.