— Ты говорила с мистером Марлоу?
— Да. Он не в восторге от поведения нашего отпрыска. Не дай Бог, Гаса выгонят и из этой школы!
— Вряд ли. За городом учителя терпеливее. К тому же Гас повзрослеет и возьмется за ум.
— Хочется верить, что ты прав.
— В твоем голосе не слышно оптимизма, дорогая.
— У меня голова идет кругом. Надо заканчивать статью, а я никак не доберусь до стола. Вдобавок меня ждет куча домашних дел. А теперь еще Гас сбежал, и я не знаю за что хвататься. Готова рвать на себе волосы.
— Жаль такие красивые волосы! — усмехнулся Дэвид. — Вот видишь, найми ты помощницу, оставалось бы время для более важных дел. — Неожиданная беспомощность жены несколько его озадачила. Это совсем не похоже на Миранду. Она восемь месяцев командовала строительными рабочими не хуже въедливого армейского полковника, но в последнее время явно выдохлась и утратила бойцовский дух. — Тебе надо было послушать меня и нанять няню. Джейн поехала бы с нами, если бы мы сделали ей предложение, от которого она не смогла бы отказаться. Похоже, твои мечты о том, чтобы стать богиней домашнего очага, так и не осуществились, верно? Мы здорово сглупили, упустив Джейн. Она единственная, кого Гас хоть как-то слушал. Теперь ты полновластная хозяйка дома, Миранда. Так разберись с этим поскорее, Бога ради, пока не свела нас обоих с ума. — Дэвид искренне полагал, что улаживать проблемы сына — обязанность Миранды.
— Гас вернется, когда проголодается, — резко бросила Миранда, уязвленная тем, что муж снова во всем обвинил ее. — Я сразу отправлю его обратно в школу. — Повесив трубку, она вернулась к столу и окинула мрачным взглядом название своей колонки. Оно показалось ей издевательским: «Моя пасторальная мечта».
Гас уселся под деревом. В желудке громко урчало. Ему хотелось вернуться домой, погреться у огня в детской и посмотреть «Властелина колец» на диске. Он с тоской представил себе картофельную запеканку с мясом и рассыпчатый яблочный пирог со сладким ванильным кремом. Все это готовила Джейн. Сырой холодный ветер пробирал его до костей, и злость понемногу утихла. Гас зябко потер ладони, подышал на них, пытаясь согреться. Даже будь его словарный запас богаче, он не смог бы объяснить свои поступки, Гас и сам их не понимал. Не понимал, откуда берутся это горькое разочарование и ярость. Он чувствовал себя отверженным. Изгоем, до которого никому нет дела. Буйные вспышки гнева, злые выходки приносили короткое облегчение, а потом снова накатывала чернота. Внезапно желудок свело судорогой, как будто большой воздушный пузырь, раздувшийся в животе, толкнулся вверх, к горлу, и вырвался наружу громким, неудержимым рыданием. Гас заплакал, переживая унижение и мучительный стыд, но не в силах остановиться.