Ава недоуменно нахмурилась, провожая глазами француза. В этом молодом человеке было что-то очень необычное, но ей никак не удавалось уловить, что именно.
Арчи и Ангус скрылись в дупле, как только заметили приближение взрослых. Поппи бежала впереди, ей не терпелось присоединиться к братьям.
— Они идут! Они уже близко! — кричала она. Ее звонкий голосок заставил испуганно вспорхнуть в небо парочку серых куропаток. Поппи проворно вскарабкалась по стволу и исчезла в дупле. Двое мальчуганов прильнули к трещине в коре.
Подойдя к дереву, Жан-Поль ласково погладил ствол.
— Какой прекрасный старый дуб, — восхищенно произнес он.
— Я его обожаю! — вырвалось у Авы. — Старый друг. Только представьте, сколько всего довелось увидеть этому дереву в жизни.
— Оно, наверное, уже стояло здесь, когда появился дом.
— Конечно.
— Что бы делало человечество, не будь в мире деревьев? — Жан-Поль отступил, чтобы увидеть дуб во всем его величии. — Без древесины не было бы топлива. Люди не научились бы плавить металлы. Не было бы ни бронзового века, ни железного. Ни кораблей, ни морских путешествий. Не зародились бы империи. Не возникла бы цивилизация.
— Мы по-прежнему жили бы в пещерах, — улыбнулась Ава.
— Уверен, вашим детям это понравилось бы, — рассмеялся Жан-Поль, наклонившись к стволу дерева, чтобы увидеть сияющие ребячьи лица. — Они сидят в темноте, словно трое маленьких пиратов. Эй, там найдется место для меня?
Дети ответили ему радостными воплями.
— Нет! Уходите! — с восторгом прокричали все трое. — Помогите! На помощь! Это Капитан Крюк[8]!
Оставив детей играть в дупле, Ава повела Жан-Поля во фруктовый сад. Там росли сливы, яблони, груши и персиковые деревья. Настоящий пиршественный зал для ос и пчел. Желтое солнце, зависшее низко над землей, казалось сияющим осколком янтаря. Лучи, пробиваясь сквозь ветви деревьев, скользили по траве яркими пятнами, рядом стелились длинные тени стволов. Пузатый голубь сонно наблюдал за Авой и ее спутником со ската крыши, и в мягком вечернем свете его оперение отливало золотом. Серая белочка перескакивала с ветки на ветку, мелькая среди листвы. Трава уже блестела от росы, холодный воздух был напитан влагой. Хозяйка и гость шли молча, прислушиваясь к шепоту деревьев.
— Больше всего я люблю вечерние и утренние часы, — заговорил Жан-Поль. Его лицо снова приняло серьезное, почти торжественное выражение. — Мне нравится это ощущение мимолетности, быстротечности. Только что вы восхищались красотой утра, а в следующее мгновение, — он щелкнул пальцами, — чары рассеялись.