— Наверное, это гадко, дорогая. Я от души желаю тебе менее превосходного и независимого способа зарабатывать на жизнь.
— Как бы там ни было, Люси — ангел. И я буду великолепно груба со всеми в этот уик-энд.
— А кто приедет? — спросила Генриетта, разделавшись с машиной.
— Кристоу собирались.
Мэдж выдержала паузу и продолжала:
— Эдвард недавно приехал.
— Эдвард? Как славно. Я вечность его не видела. Кто-нибудь еще?
— Дэвид Энгкетл. И ты, по словам Люси, окажешься полезной. Ты будешь не давать ему кусать ногти.
— Это, наверное, не для меня, — сказала Генриетта.
— Не люблю мешать людям, а тем более надзирать за их привычками. Как Люси выразилась дословно?
— Смысл был именно таков. Да, а еще у него появился кадык.
— В связи с этим от меня ничего не ожидают? — встревоженно спросила Генриетта.
— И что ты должна быть мила с Гердой.
— Будь я Гердой, как бы я ненавидела Люси!
— А завтра к ленчу ожидается некто, распутывающий преступления.
— Надеюсь, мы не затеем игру в убийство?
— Не думаю. По-моему, это просто гостеприимство.
Голос Мэдж чуть изменился.
— К нам идет Эдвард.
«Милый Эдвард», — подумала Генриетта с внезапным сердечным волнением.
Эдвард Энгкетл был очень высок и худ. Улыбаясь, он подошел к девушкам.
— Привет, Генриетта! Я тебя больше года не видел.
— Здравствуй, Эдвард.
«Какой Эдвард приятный! Мягкая улыбка, морщинки в углах глаз. И вся его трогательная угловатая фигура… Боже, как я рада его видеть!» — подумала Генриетта.
После трапезы Эдвард сказал Генриетте:
— Пойдем прогуляемся?
У Эдварда был свой способ прогуливаться — медленно брести.
Тропа уводила за дом, извиваясь среди деревьев. «Совсем как роща в Айнсвике», — подумала Генриетта. Милый Айнсвик, как хорошо им было там! Она заговорила с Эдвардом об Айнсвике. Стала раскручиваться лента воспоминаний.
— А помнишь нашу белку? С покалеченной лапкой. Мы еще держали ее в клетке, пока лапа не зажила.
— Еще бы! У нее было такое смешное имя — надо же, забыл.
— Чамли-Марджорибэнкс!
— Точно!
Оба они рассмеялись.
— А старая мисс Бонди, домоправительница, всегда говорила, что белка когда-нибудь удерет по дымоходу.
— А мы еще сердились…
— Но так оно и случилось.
— Она все сама и устроила, — сказала Генриетта уверенно. — Она вложила эту мысль в белкину голову. Скажи, Эдвард, все осталось таким же? Или изменилось? Мне всегда кажется, что там все, как прежде.
— Почему бы тебе не проверить самой? Ты давным-давно не была там.
— Да, верно.
«Как, в самом деле, — подумала она, — я могла прожить столько времени без Айнсвика? Дела, увлечения, новые знакомства…»