— А она не окажется очередной пустой декларацией, от которой они отмахнутся, как от назойливой мухи?
— Не думаю. Нота будет выдержана в самых резких тонах. Я хорошо знаю Хэлла, теперь он не будет миндальничать.
— Правда?! — воскликнул Плакидин. Он все еще не верил, что задуманная в Москве операция удалась.
— Вот увидишь, — просто сказал Сан.
— А что в ней? Что?
— Деталей не знаю, но в общих чертах содержание сводится к тому, что Япония должна безоговорочно остановить продвижение своих военно-морских сил на юг, прекратить военные действия в Китае и в ближайшие месяцы вывести из него не только армию, а и силы полиции.
— Это же ультиматум!
— По сути — да.
— Японцы его не примут. Значит, война!
На лицо Сана набежала тень, и он с горечью признал:
— Да, она почти неизбежна. Хэлл и Рузвельт это понимают, но дальше помыкать собою не позволят. Нота — последний шанс для Хирохито и Тодзио. Иван, — его голос дрогнул, — ее еще можно избежать. Гарри надеется на твои связи в Токио. В запасе есть еще два дня. Если им не удастся склонить разумные головы в окружении императора к миру, то за их ошибки придется расплачиваться тысячами безвинных жизней.
— Слишком мало осталось времени, — посетовал Плакидин.
— Понимаю, но это последний шанс и его надо использовать, иначе — война.
— Попытаюсь.
— Пожелаю тебе удачи, а мне пора, — закончил разговор Сан.
— Может, на дорожку выпьешь? Погода ни к черту, — предложил Плакидин.
— Нет-нет, только не сегодня, — отказался Сан и, попрощавшись, покинул квартиру.
Оставшись один, Иван возвратился на кухню и вскрыл тайник. В нем хранились шифры и средства тайнописи. Очистив кухонный стол от посуды, он принялся составлять шифровку в Центр. Работа быстро спорилась; через час донесение было готово. Держать его у себя Иван не стал и выехал на квартиру к радистам. В полночь расшифровка с донесением Пилигрима легла на стол Фитину.
В ней сообщалось:
Пилигрим Центру.
«По данным Сана, полученным через его близкую связь Друга, ожидается, что в ближайшие часы правительством США будет заявлена нота протеста руководству Японии. Ее содержание носит жесткий и ультимативный характер. Со слов Друга, Рузвельт более чем когда-либо настроен решительно и намерен потребовать от кабинета Тодзио незамедлительного прекращения военной экспансии на юге Индокитая.
Переданные ранее Курусу американской стороне предложения по урегулированию кризисной ситуации в Юго-Восточной Азии и Китае в нынешней ситуации рассматриваются Рузвельтом как неприемлемые для США. В категоричной форме президент намерен поставить вопрос о полном и безусловном выводе всех японских военных и полицейских сил с оккупированных территорий Китая, и только на таких условиях согласен возобновить прерванные переговоры.