23 ноября он направил паническую телеграмму министру иностранных дел Сигенори Того, в которой сообщал: американцы разгадали его игру. Но это не остановило японских ястребов войны, а только подхлестнуло. Морская армада адмирала Нагумо завершила маневры и взяла курс на Пёрл-Харбор.
Плакидин этого не мог знать. Фитин тоже находился в неведении. Молчал и Сан. Ивану казалось, что он намеренно избегал встречи с ним. На календаре было 24 ноября 1941 г. Еще один день войны подходил к концу. За окном сгустились вечерние сумерки. Иван уже готовился ко сну, когда в холле раздался требовательный звонок. Он с недоумением посмотрел на часы — стрелки приближались к десяти — и пошел открывать дверь.
На лестничной площадке стоял Сан. Обычно спокойный и невозмутимый, он явно находился не в своей тарелке. Борода растрепалась, галстук сбился в сторону, легкий не по сезону плащ был распахнут. Иван принял у него шляпу, помог раздеться и собрался отправиться на кухню, чтобы приготовить кофе.
— В следующий раз, время не ждет! — остановил Сан.
— Это случилось? — его волнение передалось Плакидину.
— Да!
— Насколько все серьезно?
— По пустякам я не стал бы тебя беспокоить. Это вот-вот произойдет!
— Чт-о-о? Война? — воскликнул Иван.
— Пока нет.
— Так что же?
— Президент принял решение — Японии будет заявлена нота!
— Правда?
— Я отвечаю за свои слова. Два часа назад Гарри сказал мне об этом.
— Так чего же мы стоим, проходи! — спохватился Плакидин и распахнул дверь в гостиную.
Сан, помявшись, вошел, взял графин с водой, налил в стакан, жадными глотками осушил до дна и рухнул в кресло. Непослушными пальцами он развязал галстук, швырнул на стол и в сердцах бросил:
— Вот же мерзавцы!
— Кто? — терялся в догадках Плакс.
— Оправдались твои худшие прогнозы, Иван! Негодяи и Курусу, и Номура водили нас за нос. Последние данные нашей разведки подтвердили информацию твоих источников в Токио. Эскадра адмирала Нагумо продолжает движение на юг, у границ с Бирмой происходит концентрация пехоты, подтягивается тяжелая техника.
— А что говорят сами Курусу и Номура?
— Подлецы! Их заверения ничего не стоят! Вчера, когда Хэлл припер их к стенке, они не смогли дать вразумительного ответа. У него лопнуло терпение, и он выставил их за дверь.
— Такое уже было. Побранятся и помирятся, — напомнил Иван.
— Но не сейчас, на этот раз все гораздо серьезнее.
— Да?
— В Белом доме и Госдепе пришли к выводу: дальнейшие переговоры с этими лжецами теряют всякий смысл.
— И что же Хэлл намерен делать?
— Поставить зарвавшихся японцев на место. В ближайшие дни, а возможно часы, правительству Японии будет заявлена нота протеста.