С колонной было покончено меньше чем за минуту. Готова! Вся! Расстреляна, сожжена, утыкана арбалетными болтами… Бурцев перезарядил пулемет, ударил по стягивающимся отовсюду фашистско-тевтонским патрулям. Старался, по возможности, щадить окрестные дома. Целил только по фарам и факельным огням, мелькавшим на улицах Иерусалима.
Затем развернул горячий ствол МG-42 к Патриаршему дворцу, откуда приближалась орденская конница. Полоснул длинными очередями по плотным рядам всадников. Раз, другой, третий… И – как частой гребенкой вычесал тевтонское воинство. Повалились кони и люди. Пали факелы и белые штандарты с черными крестами. Рыцарский строй, спешивший на помощь союзникам, распался, отступил.
А потом… Потом громыхнуло так, словно над самой головой Бурцева взорвали «атоммине». Так ему показалось…
Грохот, звон в ушах и за ушами, и вне ушей. Гу-у-ул…
Колокольня содрогнулась – вся, от основания до звонницы. Впрочем, как раз от звонницы-то практически ничего и не осталось. Снесло, на фиг, звонницу. Полетела вниз сбитая остроконечная кровля. Ухнул следом гудящий колокол, разнеся попутно к едрене фене и ограждения верхней площадки, и прожектор. Упал, раскололся, разбросал осколки меж трупов, металла и пламени.
Оборвался провод, соединявший колокольню с Проходом Шайтана.
Повалились, посыпались балки.
Бурцев едва успел поднырнуть под пулеметную треногу. Тем и спасся. А вот МG-42 – хана. Тяжеленная перекладина, к которой крепился колокол, рухнула на ствол. Смяла, искорежила…
И снова громыхнуло. На этот раз внизу – под ногами, на втором этаже. Башню тряхнуло второй раз. Бурцева подбросило. Приложило мордой о доски.
И еще раз бабахнуло.
Колокольня дернулась, накренилась, скособочилась вся, обращаясь в Пизанскую башню на иерусалимский манер. Кто-то упорно долбал по трехэтажной постройке фугасками среднего калибра, стремясь переломить, повалить… Хорошо хоть, все горшки с «греческим огнем» уже сброшены вниз. Иначе побились, расплескались, и пылать бы сейчас колокольне адским пламенем.
Бурцев осторожно выглянул через снесенное ограждение. Ага, вот оно что! Меж Скорнячной и Испанской улицами стоит приземистый тягач с пушечкой в кузове… А ствол орудия смотрит на Сен-Мари-де-Латен.
По разбитой, рассыпающейся под ногами лестнице Бурцев сверзился на второй этаж. Ох, и скверно же тут! В каменной кладке, возле окошка-бойницы две дырищи. Бойцов Бейбарса разорвало в клочья. Куски мяса, присыпанные каменным крошевом, да кишки по стенам. А вот Хабибулле повезло: «огнеметчик» успел слинять до артобстрела.