Пощечина не помогла. Зуботычина – тоже. Медиум упрямо мотал головой, рискуя перерезать горло о кольтелло. Страх, порождающий безумие, был в его глазах. Похоже, этот тип боялся гнева эсэсовского начальства больше, чем смерти. Наверное, есть чего бояться. Или зомбировали его коллеги-эзотерики? Дали какую-нибудь магическо-гипнотическую установку: мол, не выполнив в точности задания, не возвращайся. А что, могло быть и так, очень могло…
– Атоммине должна остаться! – твердил пленник. – Должна остаться, должна, должна, должна, должна…
– Эй, каид! – окликнул Бейбарс. – Отпусти немца! Немедленно! Не принуждай его открывать секрет гроба!
Эмир понял их препирательства по-своему. Решил, что у пленника выпытывают тайну чудо-оружия?
– И сам отойди от сундука Хранителей! Иначе убью! Всех убью!
Так… Бейбарс забеспокоился. Опасается, что заветное могущество немецких колдунов перехватят, уведут из-под носа. Правильно, в общем-то, опасается… Оставлять мамлюкам атомный заряд Бурцев не собирался. Немца отпускать – тоже.
И эмир принял решение. Из серии «Так не доставайся ж ты никому!».
Гортанный приказ – и в каменный круг платц-башни влетела первая стрела. Джеймс выругался сквозь зубы: стрела засела в груди медиума. Пленник дернулся, обмяк.
А потом…
– Ложись, – успел крикнуть Бурцев.
И стрелы посыпались градом.
Они укрылись за «Кеттенкрафтрадом» с прицепом. Спрятались за «атоммине», как прятались когда-то за береговым камнем в скалах под Яффой. Только теперь призывы Хабибуллы уже не помогут. И на помощь эсэсовского медиума рассчитывать не приходится: Рудольф Курц испускал дух. В общем, нужно выкручиваться самостоятельно. Как?! Бурцев выматерился. Что он, супермен какой-то, чтобы… Стоп! Супермен не супермен, но шлюссель-менш, а это тоже дорогого стоит. Что там говорил отец Бенедикт о возможностях человека-ключа?
Мамлюки прекратили обстрел и заглядывали меж камней. Все-таки Бейбарс хотел взять бывших союзников живьем. Чтоб смерть была мучительней?
– Сыма Цзян! – заорал Бурцев. – Говори заклинание!
– Какая заклинания, Васлав? – не понял китаец.
– Заклинание перехода!
Мудрец вылупил узкие глазенки:
– Твоя хочется…
– «Моя хочется» в логово немецких колдунов, Сема! «Моя хочется» туда, куда немцы упрятали Аделаидку.
– Но кака? – удивлялся китаец. – У наша нет колдовской башня. Нужен малый башня, который…
– Я! Я буду вместо башни!
Шлюссель-менш может перенести себя и других куда пожелает. Так утверждал отец Бенедикт. Но это еще не все! Человек-ключ может нащупать во времени и пространстве себе подобного, если связан с ним на ментальном уровне. Бурцев и Аделаида были «шлюсселями». И связь между ними имелась. И еще какая связь! Теперь оставалось только проверить, насколько откровенен был венецианский монах-штандартенфюрер. Оставалось представить милый сердцу образ и озвучить древнюю магическую формулу.