– Сема, твори заклинание!
Кажется, до мудреца наконец дошло. Сыма Цзян забубнил, загнусавил под нос.
Бурцев прикрыл глаза, сосредоточился.
Ментальный контакт состоялся. Была тьма. Полная. Непроглядная. Кромешная. И кап-кап-кап – гнетущий звук незримой капели, эхом отдающийся в ушах. И в ней, в этой тьме, в этой капели – Аделаидка. Одинокая. Озябшая. Измученная. Напуганная. Привязанная. Прикованная… Бурцев застонал. Мамлюки завопили.
Старик-китаец еще палил невнятной скороговоркой заклинание древних ариев, когда он открыл глаза.
Но все уже было ясно.
Сра-бо-та-ло!!!
Знакомое красноватое сияние сочилось из основания платц-башни, окутывая магическим багрянцем «Кеттенкрафтрад», прицеп с ядерным зарядом и людей, валяющихся под колесами и гусеницами.
Сарацины в ужасе отступали.
Бейбарс что-то кричал, брызжа слюной, но даже трофейный конь эмира уже не слушался шпор и повода. Этот тевтонский жеребец привык ко многому. И к стрельбе привык, и к взрывам. Но такого видеть коняге еще не доводилось.
Багровое сияние делалось ярче, гуще. Разбуженная магия жадно пожирала пространство, чтобы открыть путь во времени. За каменным кругом платц-башни испуганные голоса поминали Аллаха и шайтана. Фигуры людей за пределами сияющего кокона становились расплывчатыми, размытыми.
И все исчезло в ослепительной вспышке. Словно на расстоянии вытянутой руки кто-то врубил мощный прожектор с фильтром цвета крови. Даже сквозь опущенные веки по глазам больно резануло ярко-красным.
Потом все прошло. Потом глаза можно было открывать.
– Курц? Рудольф Курц? – осторожно позвали по-немецки. – Это ты? Ты не один? Кто с тобой?
Багровая пелена еще не спала, но зыбкий мир за ее пределами уже обретал четкие очертания. Все более и более отчетливые. Цайт-прыжок завершен…
Бурцев, сбросив топхельм под ноги, моргал, моргал… Проморгаться, вновь обрести способность видеть и адекватно оценивать увиденное – вот что сейчас главное.
Опять мегалитическое кольцо. Опять циклопические глыбы торчат из утрамбованной до асфальтной плотности земли. А сверху нависает бетонный купол, а вокруг – бетонные стены. И окрашено все в белое. И чистота идеальная: ни пылинки, ни соринки. И яркие, как в операционной, лампы щедро заливают фотонным потоком громадное помещение. Лишь под самым потолком темнеет ряд частых маленьких отдушин.
Прямо перед глазами – ворота. Воротища, точнее. Пуленепробиваемые. А может быть, и снарядо – тоже… Запертые, судя по всему. Плотно запертые – ни щелочки меж массивных створок. В стене слева – маленькая дверца с поворотным колесом. Как в отсеке подводной лодки. Или в банковском хранилище. Дверь бронированная. И опять-таки заперта. Похоже на то. Вот, значит, ты какой, центральный хронобункер СС!