Животное попалось не строптивое. Прекрасно слушаясь повода, продетого меж упоров, верблюд побрел по каменистой тропе. Шел вразвалочку, чуть покачиваясь… Бурцев наподдал палкой. Дромадер зарысил. Хороший ход – можно стрелять не останавливаясь!
За верблюдом тут же устремилась вереница любопытных. Сарацины, рыцари, дружинники в эсэсовской форме. Бурцев дожидаться зрителей не стал. Дал для пробы короткую очередь поверх острых каменных зубцов.
Пулемет грохнул резко, всполошно. Эхо отразилось от скал, вернулось, шарахнуло по барабанным перепонкам. Верблюд и ухом не повел. Дромадер как ни в чем не бывало продолжал свой неторопливый бег.
Хорошо! Да не то слово «хорошо» – здорово! Теперь у них имелся корабль пустыни с серьезным бортовым вооружением. На таком кораблике отплывать к Иерусалиму не страшно.
– Тебе еще что-нибудь нужно, каид Василий-Вацлав? – спросил эмир Айтегин аль-Бундуктар, едва Бурцев покинул верблюжий горб.
Теперь наиб, казалось, ожидал чего угодно.
– Да, – Бурцев криво усмехнулся. – Нужно. Очень.
– Что же?
– Свинья.
– Что?! – Нет, такого ответа не ждал никто.
Упоминание о нечистом животном перекосило лица обоих арабов. Сначала поморщился Хабибулла. Потом, выслушав перевод, Айтегин.
– Свинья, говорю. Еще лучше – две. А три – так совсем славно будет! Ну, и повозка какая-нибудь, чтоб мясо везти.
– Мясо? Свинину? Но зачем?
– Мудрый наиб никогда не слышал поучительной истории о том, как итальянцы похитили из Александрии мощи святого Марка? – ответил Бурцев вопросом на вопрос.
Сам-то он вовек не забудет рассказа венецианского купца Джузеппе.
– Слышал, – нахмурился Айтегин. – Мощи спрятали под свиные туши. Только христиане могли додуматься до такого! Но к чему ты клонишь, каид?
– Я решил, что шайтанову оружию, которое мы повезем в Иерусалим, самое место под пластами сала. Да и прочему оружию тоже. Если повозку с таким грузом подсунуть хм… мунафикам… вставшим на сторону немцев, вряд ли они станут рыться в поклаже.
– Не станут, – согласился наиб, – даже они не станут.
Айтегин все еще брезгливо морщился. То ли из-за свинины, то ли из-за предателей. Но по мере того как Бурцев излагал свой план, лицо старшего эмира растягивалось в улыбке.
А план был прост. Сыма Цзян вновь станет заморским купцом. В Яффском порту он с этой ролью справился успешно, так что китайцу не привыкать. Согласно легенде, которой им следовало придерживаться, Сыма Цзян купил свиней по дешевке у беженцев-христиан и намеревался выгодно толкнуть товар на Хлебном рынке Иерусалима. Бурангулу и кыпчаку-Бейбарсу, который внешне тоже больше походил на степного кочевника, нежели на правоверного мусульманина, надлежало играть роль телохранителей при старике-торговце. Хабибуллабыл переводчиком, а воины Бейбарса на время превращались в бедных дехкан, временно поступивших в услужение к купцу. Бурцев же, его дружина, папский брави Джеймс, капитан Жюль и Жан д'Ибелен являлись отныне рыцарями-паломниками – «случайными» попутчиками «купца» СымаЦзяна.