— Она выживет, — сказал кто-то неизвестный, но я сразу же поняла, что слова относились ко мне. — Даже если умер ее отец, мы ничего не сможем с ней сделать. Но мы должны избавиться от ее присутствия в этом доме!
— Иначе она умрет, — добавил кто-то еще. Услышав последние слова, я, почти теряя сознание, уронила огарок свечи в открытый люк в полу.
Я увидела, как взметнулось внизу яркое пламя и знакомая мне девочка по имени Эсмеральда, порхая белыми крыльями, улетела куда-то в беззвездное пространство.
Очнулась я снова в той же красной комнате, в которой умер когда-то мой отец и в которой обычно меня запирали… Я услышала возмущенные голоса и громкие, отнюдь не призрачные шаги. Раздался звук вставляемого в замок ключа, и в комнату вбежала наша нянька Бесси. Увидев меня, лежащую на полу в комнате, охваченной пламенем и заполненной дымом, она издала глухой вопль:
— Миссис Рид! Мистер Брокльхерст! Скорей на помощь! Эта мерзкая девчонка подожгла дом!
И вот после этого случившегося по моей вине пожара меня решили отправить в Ловудский приют для сирот…
Я закончила свой рассказ и снова выпила вина.
— Знаешь, я рад, что ты приехала, Джен, — повторил Джон, наклоняясь к моему лицу. Он перевернул пластинку на граммофоне и сказал:
— Давай потанцуем?
Нежно касаясь лучами наших глаз, сияли звезды…
— Почему я здесь? — прошептала я, глядя на Джона.
— Потому что я хотел, чтобы ты увидела все это… Потому, что я хотел показать тебе все это… Я думал, что ты поймешь…
— Скажи, ты много думаешь о своем будущем путешествии?
Джон улыбнулся и погладил мои волосы:
— Нет, Джен… Я думаю о том, что старею…
— Ты?!
— Я думаю, неужели тебе будет приятно жить со старым и глупым…
Я вздрогнула от его прикосновения и сказанных слов.
— Но… ты уже старый и глупый, — помолчав, сказала я.
— Почему?
— У меня была женская болезнь, в общем, воспаление… Я поэтому и уезжала в Англию.
Джон осторожно наклонился к моему лицу и поцеловал меня:
— Я знаю… Я всегда узнаю…
— Говорят, что теперь я могу жить нормальной жизнью… Но у меня никогда не будет детей, — сказала я, пытаясь угадать его реакцию.
Он с печалью посмотрел на меня и я спрятала лицо у него на груди.
— Да… — тихо сказал Джон. — Итак… Поэтому ты решила, что тебе остается только школа?..
— Да. Школа и ферма…
— Нет, — твердо сказал Джон и крепко поцеловал меня в губы. — Я бы хотел прийти к тебе сейчас, Джен, — со страстью и нежностью прошептал он.
Задыхаясь от счастья и волнения, я произнесла:
— О, Джон… Если ты что-нибудь сейчас мне скажешь, я поверю тебе…
Он склонился надо мной:
— Теперь слушай только свое сердце, Джен… Что ты видишь?