Пол дня мы брели через лес, порой выходя на открытые пространства — ни дороги, ни одного намека на жилье пока не было. К обеду остановились перекусить на опушке, расположившись в тени деревьев. Впервые за всю неделю день выдался жарким и солнечным. Нерон присел под дерево отдохнуть, я же посмотрела вдаль, и принюхалась. Странный запах… Похоже на… на собаку, нет, на волка. Или…
— Оборотень? — я резко обернулась и уставилась на стоящего неподалеку крупного зверя с палевой шерстью и ярко-желтыми глазами.
— Возможно нет, — произнес Нерон, медленно поднимаясь.
Волк глухо зарычал, шерсть на загривке ощетинилась и мускулы напряглись. Хищник готовился к прыжку.
— Нерон, — тихо сказала я.
Вампир медленно положил руку на рукоять короткого меча, и одновременно с прыжком зверя выхватил оружие.
Вой волка, получившего смертельную рану сменился утробным рычанием, и хищник повалил вампира на землю. Я незаметно для себя громко зарычала, и прыгнула в сторону хищника, скинув его с Нерона. Зверь был еще жив и готов сражаться до конца. Я едва успела отпрыгнуть, когда его зубы клацнули в сантиметре от моей шеи. Ну и пасть у этого «волчонка»! Он такую, как я, запросто пополам перекусит.
Видимо, волк пришел к тому же выводу и с ревом кинулся на меня, придавив к земле. Острая боль пронзила лапу, когда я поняла, что зверь мертв — он упал в сторону, с пронзенной мечем шеей.
— Кира! — Нерон опустился возле меня и положил мою голову к себе на колени. — Потерпи немного… сейчас…
Я сжала зубы, когда вампир резко выдернул из моего плеча клык, сломавшийся, когда хищник меня укусил. От резкой боли крик, точнее рык, вырвался сам собой, и вампиру пришлось поспешно отшатнуться, потому что я едва его не укусила.
— Но ведь это… это же был оборотень! — все еще не могла прийти в себя я, и даже забыла про боль.
— Нужно перевязать рану, — вместо ответа сказал Нерон. — Подожди, я сейчас.
Он нашел в лесу листья какой-то целебной травы, обмотал ими рану и перевязал куском тряпки.
— Думаю, все заживет, — сказала я, заметив, как обеспокоен вампир. — И не такое заживало.
И это правда, потому что когда я только попала в этот мир, травмы, по словам Рокота, были весьма серьезными.
— Неужели монах был прав… — я вновь посмотрела на погибшего зверя, и отказывалась верить в происходящее.
— Не совсем, — вдруг произнес Нерон, подходя к волку. — Это не оборотень.
— То есть как? — удивилась я. — Кто же тогда? И глаза желтые, и крупнее обычного волка…
— Вот только на груди белая отметина в виде полумесяца, — сказал вампир, и я отметила, что он прав — на груди зверя было белое пятно.