— То-то! Ясно, что не только мы двое сейчас!
Невзирая на некоторую мою растерянность и некоторые сомнения по её поводу, я всё же чувствовал, что Маша, несмотря на видимость постоянной лёгкой ироничности, была права, но мой опыт… Хотя какой, к Шуту, опыт?! Всё зависит от того, как его рассматривать. Может, весь этот так называемый «негативный опыт» — всего лишь спонтанно сформировавшаяся мнительность в отношении отдельно взятых событий. А символическую последовательность я присвоил им сам, что и позволило в дальнейшем выработать то самое «отрицательное» отношение. Рассуждения верные. Однако интуиция на уровне инстинкта продолжала настойчиво щекотать в районе третьего шейного позвонка.
— Лучше всё-таки уйдём сейчас, — попробовал настоять я.
— А вот этого делать как раз и не стоит.
— Почему?
— Да потому что если мы уйдём сейчас, то действительно нарушим Закон. Причём основной. А если я правильно понимаю, именно это тебя и напрягает, если не сказать прямо — пугает.
Я недоумённо нахмурился.
— Какой же ты у меня несообразительный…
Это её «у меня» прозвучало так неожиданно нежно, что я даже немного смутился и не стал заостряться на пусть и косвенном, но всё же обвинении в трусости от женщины. Хотя в этом смысле я всегда был очень щепетилен.
— Уйти-то мы уйдём, — продолжила она через мгновение. — И даже очень незаметно, как ты понимаешь. Но что, по-твоему, сделает официант, когда обнаружит по окончании Трансляции столик с опустевшими тарелками — и без нас? Или ты собираешься оставить ему на память свой личный код? — она потеребила меня за шею и рассмеялась. Действительно, об этом я как-то не подумал.
ОЗП, то есть Основной Закон Потребителя, занимает больше половины объёма ОСП — Общего Свода Правил, — который вместе с личным идентификационным кодом, являющимся заодно и Универсальной Коммуникационной Системой (в просторечье УС), даётся человеку, достигшему возраста СНП (Совершенно Независимого Потребителя), то есть восьми лет, и в виде неразличимого глазом микрочипа навечно остаётся в третьем шейном позвонке. Что лично я всегда расценивал как издевательство с элементами садизма.
Надо заметить, что я успел поразиться, с какой естественностью Маша воспринимала неожиданно свалившиеся на нас неадекватные обстоятельства и связанные с ними переживания. Складывалось впечатление, что она просто ожидала всего этого со всей ясностью сознания, на которую способна только женщина. В отличие от меня, привыкшего даже перед самим собой не афишировать пугающие догадки.
— Я хотел тебя спросить… — начал я, на ходу формулируя вопрос.