— Мистер Стотт, — начал он. — Я защищаю мистера Пайка.
— Угу… Знаю.
— Вы дружите с мистером Пайком, не так ли?
— Угу.
— И давно?
— Не-а. Мы встретились с ним в одной…
— Меня не интересует, где вы встретились, мистер Стотт, а как давно вы знакомы?
— Полгода. Ну да, шесть месяцев.
— Знаете ли вы еще кого-нибудь из обвиняемых по этому делу?
— Не-а. Никогда прежде не встречал.
— Ни одного?
— Не-а.
— Инспектор уголовной полиции Грин засвидетельствовал, что в ту субботу он нашел в вашей квартире дубинку, два завязанных узлом нейлоновых чулка и пачку пятифунтовых банкнотов той же серии, что и похищенные из фургона. Можете ли вы сказать, кому все это принадлежало?
— Угу. Мне.
— И дубинка?
— Угу.
— И чулки?
— Угу.
— Оба чулка?
— Угу.
— И все пятифунтовые банкноты?
— Угу.
— Они принадлежали вам или, вернее, это вы принесли их в квартиру?
— Угу.
— А Терри Пайк видел все это?
— Не-а. Их же взяли под замок.
— Знал ли он что-нибудь об этих вещах?
— Не-а.
— Имел ли Терри Пайк какое-либо отношение к ограблению?
— Чего это?
— Знал ли он, что вы собираетесь грабить фургон?
— Не-а.
— Знал ли он после ограбления, что вы грабили фургон?
— Не-а. Я же сказал вам, ничего он не знал.
— Благодарю вас, мистер Стотт, — сказал Джон. — У меня больше нет вопросов.
Джон сел. Поднялся, прокурор. Лицо его было бесстрастно. Джон пытался разглядеть, что за этим кроется — рад ли его коллега возможности подвергнуть перекрестному допросу свидетеля, который признал себя виновным в преступлении, или же раздражен тем, что один из обвиняемых может теперь выскользнуть у него из рук.
— Мистер Стотт, — начал прокурор. — Я восхищен тем, что вы сочли возможным — пусть даже в конце слушания — сберечь время суда признанием своей вины. Может быть, вы сбережете еще больше времени, рассказав, кто же, если не ваши друзья, помог вам ограбить фургон?
— Не знаю я, кто они. Первый раз их видел.
— Вы отправились грабить фургон с людьми, которых первый раз видели?
— Так я ведь только водитель. Встретил я того старика в закусочной, а он и говорит, что ему, мол, нужен водитель…
— В какой закусочной?
— Не помню.
— А поможете ли вы полиции опознать этого человека?
— Да я и не запомнил его личность, по-честному говорю, нет.
— Допустим. И тем не менее вы совершенно уверены — несмотря на наличие улик, — что в ограблении не участвовал никто из присутствующих здесь обвиняемых?
— Того старика из пивной тут нету, зря болтать не стану, не знаю, и все. Они же за мной сидели, и все в масках.
— А вы вели машину?
— Ну да. Другими делами я не занимался.
— Эти дела не для вас?
— Нет.