Глаз добрый (Рерих) - страница 2

Первый том собрания сочинений Рериха, как никакое другое его издание, отличается исключительным жанровым разнообразием. Авторская мысль движется по многим направлениям, стараясь воплотить себя все в новых и новых формах. Здесь и стихи, и темы, сюжеты которых восходят не только к отечественному фольклору ("Лют — великан"), но и монгольским источникам ("Вождь") и к восточным преданиям ("Заклятие"). Кстати, цикл стихов "Заклятие" войдет впоследствии в единственный прижизненный поэтический сборник Рериха; им откроется его книга стихов "Цветы Мории". Здесь и новеллы, свидетельствующие о добротном профессиональном знании исторического материала ("Иконный терем", "Старинный совет"). Здесь и биографические очерки ("Дедушка"), и воспоминания о художниках, близких по духу и творческим устремлениям ("Врубель", "Куинджи", "Серов"). Щедро представлена эссеистика (уже упоминавшаяся статья "Глаз добрый", "Обеднели мы", "К природе" и др.). Значительное место занимают путевые очерки, ставящие целью проникнуть в одухотворенную красоту нашего исторического прошлого ("По пути из варяг в греки", "По старине"). И, наконец, сказки. Чувствуется, что это любимый жанр Рериха. В книге они составляют целый раздел.

Следует отметить, что даже в ранних произведениях Рериха, которые он счел возможным включить в свой первый том, начисто отсутствует дух подражания и робкого ученичества. Рерих не просто осваивает тот или иной жанр, а пытается в соответствии со своими внутренними, задачами реформировать его. Обращаясь к традиционной форме сказки, он не только счастливо избегает соблазна стилизации (подстерегающего начинающих авторов), но и идет путем непроторенным и нетрадиционным. Динамизм его повествования держится не сюжетом — сюжет у Рериха прост и безыскусен, — а внутренним переживанием, мыслью, которая неотступно владеет героями рассказа. Сказка Рериха приближена к нравственно-философской притче, но она лишена категоричности поучения, столь свойственной притче. Назидательные ноты смягчены лиризмом повествования, поэтической недосказанностью.

Мысль не скользит по поверхности, она устремляется вглубь, стараясь раскрыть новые стороны жизни, не всегда заметные с первого взгляда. Умудренный опытом Гримр-викинг из одноименной сказки Рериха заявляет, что у него нет друзей. Заявляет вопреки очевидности. Соседи хором возражают ему: тот выручил Гримра в беде, тот спас его в минуты опасности. Но Гримр настаивает на своем и проясняет сказанное: "У меня не было друзей в счастье".

"Все нашли слова викинга Гримра странными, и многие ему не поверили".