Путешествия по Африке (Юнкер) - страница 426

Кабрега прислал нам в первый и единственный раз двух коров, кроме того, много продуктов и даже тюк кофе и табака. Но мы еще жили скученно в крохотных хижинах на пустыре и сильно страдали от клещей, безжалостно впивавшихся в кожу.

Между тем напряженное положение на северной границе, вблизи прежней египетской станции Мрули, привело к открытой войне между Буниоро и Бугандой. С криками и шумом уходили туда войска из ближайшей области Кабреги. Самого повелителя мы во второй половине января не видели. Он, правда, однажды пригласил нас к себе, но в последний момент отказал в приеме. С занзибарскими торговцами мы также не встретились.

Тридцать первого января Кабрега, наконец, позвал нас опять. Эта честь стоила Вита большой шкатулки, а мне — моего парадного костюма — почти нового, тонкого, белого пикейного сюртука с перламутровыми пуговицами, который, ввиду моего исхудания, стал мне теперь слишком широк. Брюки от этого костюма я пока припрятал, но в конце концов и они попали в кладовую Кабреги.

На этот раз я открыто заговорил о занзибарцах и потребовал, чтоб он послал им разрешение на сношения с нами; это позволит и нам посетить «наших братьев», как он их сам назвал. Я достиг успеха; уже на следующий день нас посетили Бабедунго и Абд-эр-Раман. Именно этот последний и мешал нашим сношениям с арабами, по-видимому, нашептывая Кабреге о возможных плохих последствиях этой связи. Правда, у него были все причины поступать так; он боялся, что арабы посвятят меня во все его мошенничества и я обжалую их в Занзибаре Саид-Баргашу. Теперь же он явился с Бабедунго, веселый и снисходительный, как бы от имени занзибарцев предупреждая об их визите ко мне на следующий день.

Магомед Бири, уезжавший 12 февраля в Буганду за новыми товарами, тайно взял мои письма с собой. Торговцы продали почти все свои ткани, многие — с последующей оплатой слоновой костью, так что они были еще связаны с основным покупателем — Кабрегой. 15 февраля я получил ответ на письма, отправленные с гонцами Бабедунго. Миссионер Макей писал мне из Буганды, что готовится война между ваганда и ваниоро. Он сообщал, что добился разрешения Мванги и на мой приезд, но предупреждал, что мне надо держаться очень осторожно с Кабрегой. Макей обещал прислать двух гонцов на границу Буганды, которые принесут мне разрешительное письмо Мванги.

Семнадцатого февраля разнесся слух, что войско ваганда приближается к границе, и здесь наступило сильное военное возбуждение. Кабрега приказал отвести своих близких в защищенные места — очень тяжелая работа, учитывая, что его многочисленных жирных жен приходилось нести. Мы также подготовились к необходимости быстрого отъезда; в потайном месте, между грядками в саду, я приказал вырыть яму, чтобы, в случае крайней опасности, зарыть в нее самое дорогое для меня имущество — ящик с дневниками и бумагами.