Немного подумав, я все-таки остановился на бухгалтерше и заместителе Георгия Анатольевича.
* * *
Тарас Иконников мотал своим хвостиком из жидких светлых волос из стороны в сторону. Его вытянутое лицо с длинным прямым носом искажалось кривой ухмылкой, которая являлась признаком того, что он очень недоволен. Пиком недовольства стал тонкий истерический смех Тараса. Отсмеявшись, Иконников грохнул кулаком по столу и, качая головой, выдохнул с усмешкой:
— Вот сука! Кинул, а?
Затем Тарас вдруг моментально посерьезнел, брови его сжались в одну сплошную светлую линию, черты лица стали жесткими и решительными.
— Так! — Он проворно поднялся со стула и обратил немигающий взгляд на своего помощника, туповатого, похожего на обезьяну молодца с торчащим ежиком непослушных темных волос. — Ты сам пробовал это пойло?
— Пробовал, — невозмутимо пожал плечами подручный.
— Ну и?.. — рявкнул Тарас.
— Ну… Э-э-э…
Эти междометия свидетельствовали о том, что помощник не понимает сути дела.
— Э-э-э… Ме-э-э! — передразнил его Иконников, скорчив помощнику жуткую физиономию и обнажив ряды прокуренных зубов. — Жалобы на нас имеются нешуточные, понял? Ты сам-то не отравился после этой водяры? Поноса не было? Унитаз не пугал?
Он хлопнул ладонью помощника по животу. Тот, чуть нахмурив брови, рассеянно ответил:
— Вроде нет.
— Вроде говорят в народе! — назидательно изрек Иконников. — А тут коммерческая структура! Здесь надо отвечать четко, конкретно и ясно. Так, предложения есть у тебя?
После некоторого раздумья и пожимания плечами подручный несмело предложил:
— Может, это… типа, цену снизить?
— Снизить? — Тарас возмутился. — Да ты знаешь, по какой цене я ее покупал?! Как бодягу, что ли? Ха, снизить! Разбираться надо, понял? Разбираться. Короче, я звоню сейчас этому индюку надутому, Скоробогатову этому, забиваю стрелку, завтра выезжаем. Готовься. Понял?
— Да я всегда вроде… — криво усмехнулся обезьяноподобный и хлопнул себя по правому карману. — Извиняюсь… Не вроде, а всегда готов.
Иконников посмотрел помощнику прямо в глаза, потом удовлетворенно хмыкнул и сделал небрежный жест:
— Все. Свободен.
Помощник повернулся и вышел из кабинета. Иконников снова покачал головой, проводил его скептическим взглядом и, усмехнувшись в сторону, проговорил:
— Всегда готов! Ох, Кибальчиш, блин! Где б найти тот пароход, чтоб салют тебе протрубил?!
Заключением этого высокопарного выпада послужил грохот кулака о стол. После чего Тарас уронил свою светловолосую голову на руки и рассмеялся тихим смехом, выражающим бессильную ярость.
Однако спустя всего лишь несколько минут к нему вернулось ощущение реальности. Эмоциональный всплеск прошел. Иконников понял, что наскоком дела о кидалове не решаются. Во всяком случае, в той ситуации, в какой оказался он. Ведь все это так зыбко! Ну какие претензии он предъявит? На дворе не девяносто восьмой год, когда можно было творить все, что угодно! Поэтому надо сделать все тонко и технично. Но как?