— Мне — ничего. Я подумал, она вроде чокнутая.
— У нее в этом городе очень плохие друзья. Ты это знал?
— В какой-то степени.
Антейл кашлянул:
— Ты — умный подонок, да?
Конверс попытался напрячь волю. Но напрягать было нечего. Воля обессилела.
— Знаешь, в чем я уверен в какой-то степени? Я уверен, что ты контрабандой привез в эту страну груз героина.
Конверс даже не попытался ответить на это обвинение.
— Я уверен, что ты — ушлый подонок, который пишет слезливую антиморпеховскую пьеску, а потом делает поворот на сто восемьдесят и берется за доставку героина.
— Отрицаю подобное обвинение, — сказал Конверс. — Больше ни слова о литературе, пока я не позвоню своему адвокату.
— Какие мы модные, — скривившись в презрительной усмешке, протянул Антейл. — Кто твой адвокат?
— Бенджамин Уайтсон. Коламбус-авеню, тридцать пять.
— Уайтсон? Уайтсон — коммунист, ты, придурок! Он не сможет помочь тебе. Давай говорить серьезно, что собираешься делать?
— Еще не решил.
— Я решил за тебя, — сказал Антейл. — Думаю, сейчас я тебя отпущу. Гарантирую, что в двадцать четыре часа тебя пришьют где-нибудь на улице. — Он доверительно наклонился к Конверсу. — Ты подумал о тех, кому перебегаешь дорожку, везя сюда скэг? О байкерах. О черномазых в Окленде. О Синдикате. Пожалуй, я сдам им тебя.
— Скажите мне вот что, — спросил Конверс, — кто эти двое?
— Вы незнакомы?
Конверс промолчал. Антейл был доволен, он засмеялся:
— Ладно, детка. Знаю, что вы знакомы. Черт побери, ну и нагнали же они на тебя страху, а? Они, Джим, просто ручные крысы. Никакого сравнения с теми, кого ты встретишь на улице.
— Кто они?
— Мои свидетели. Помогают мне вести расследование.
— Понимаю, — сказал Конверс.
— Знаешь, как обычно поступают с чужаками, которые хотят вклиниться на этот рынок?
— Ко мне это не относится.
— Тебя накачают по уши эс-ти-пи[75] и поднесут паяльную лампу к яйцам.
— Слышал такие истории, — сказал Конверс.
— Видишь ли, они умеют только две вещи: толкать дурь и мудохать людей до посинения. Могу представить, как они с тобой разберутся.
В окно спальни Конверс видел мистера Роча, поливавшего из шланга лужайку позади своего бунгало. Похоже, тот еще и напевал.
— Что думаешь о жене и Хиксе?
— Чувствую себя третьим лишним.
Антейл так посмотрел на Конверса, будто у того не было половины лица.
— Я бы сказал, что тебя поимели.
— Послушайте, — сказал Конверс, — нам не о чем говорить.
— Ну ты дурень. Учти, от меня так просто не отделаешься.
— И дальше что?
— А то, что можешь склеить ласты. Или жить дальше, если это можно назвать жизнью.
Конверс засмеялся.