— Это ты дело говоришь. Здесь мы варимся в собственном соку. Если бы мне только вернуться в Нью-Йорк, где меня знают, я пошел бы прямо в бюро к Фарли Фроман, или Беласко, или к Марку Кло, где каждый обо мне слыхал…
— Ну, довольно этого, Джордж! Я намерена забрать тебя в руки и сделать из тебя смирного, скромного мальчика, который делает, что мама велит. Ни Фроман, ни Беласко, ни Марк Кло никогда о тебе не слыхали.
— Но… — начал было Джордж, надувшись. Но она не дала ему продолжать.
— Ну, ладно. Не буду. Я валял дурака, я — дрянцо, ничтожество… Я ничего не сумел добиться… Надо теперь дать тебе действовать. Я буду послушен… только…
— Только что?
— Если бы тебе удалось уговорить их оставить меня в покое, мы бы сохранили деньги…
— Джордж!
— Я идиот! Прости… Зельда, девочка, ты — чудо!
Когда она уходила, он брился, желая принять благообразный вид для визита к Джеку Койну. Выспавшись, он совсем оправился от потрясения и болезни.
Зельде предстояла неприятная миссия. Но она приготовилась. Это сделать необходимо. Она все обдумала. Другого выхода не было.
Она вошла в телефонную будку и позвонила в контору «Пэйдж и К°».
— Алло! Джерри! Я свободна. Он только что отправился на скачки… Вчера нельзя было, он был нездоров и сидел дома, О Джерри, я так несчастна! Мне опротивело все это. Хочу видеть вас. Мне только с вами хорошо. Не можете ли вы прийти сегодня? Помните, вы говорили об итальянской вилле… Поедем?.. О, вы такой милый!.. Да, я тоже вчера скучала… Джерри, только не приходите в гостиницу… Мы встретимся, ну, хоть у Мэски на Кэрни-стрит.
Солнце сквозь серую завесу тумана казалось серебряным диском. Поверхность залива была испещрена пятнами пены и мелкими суденышками, качавшимися на волнах. Пароход с красным тентом нырял носом в гребни волн, направляясь к белой отмели, приютившейся у подножия гор. Сизый дымок из его трубы тянулся над уступом Тэмплпайса и тонким кружевным шарфом извивался между темных сосновых рощ. Маленький остров Алькатрас гордо и вызывающе, как утесы Гибралтара, глядел в лицо надвигавшейся стене тумана.
— Ну, разве это не похоже на наступающие полчища? — заметила Зельда, опершись локтями о перила и глядя на море.
Они сидели на балконе, закрытом ветвями перечника, и наслаждались вином, печеньем и ореховым тортом.
— В тумане есть что-то таинственное и ласковое. Красиво, правда?
— Но самое красивое здесь — вы, — сказал Джерри, стоя за нею и положив ей руки на плечи.
— Нет, до чего здесь хорошо! И как это вы умудряетесь отыскивать такие места?
Полутрактир, полуресторан, где они находились, был расположен на крутом уступе горы, над веселой теснотой крыш, пакгаузов, судов. То было излюбленное место живших в соседстве итальянцев, и от всего здесь веяло какой-то старомодной прелестью и уютом. Маленькая спальня, примыкавшая к балкону, была тесно уставлена старой мебелью деревенской работы. Кружевные занавески на окнах, образа, статуэтки Пресвятой Девы, безделушки, на стенах сушеные травы — все это создавало какую-то веселую домовитость. Вино и сласти подала им сюда Карлотта, старая итальянка, смуглое, изрытое морщинами лицо которой напоминало скорлупу ореха.