2
Джордж Сельби приходил раза два в неделю, а, кроме того, в субботу и воскресенье они вдвоем ездили за город. Но наступали будни — и вновь утомление и унижение, вновь эти дерзкие и равнодушные чиновники в конторах, лаконические отказы… Стиснув зубы, она заставляла себя обходить все театральные бюро.
— А что, если я так и не найду никакой работы? — сказала она как-то Джорджу с отчаянием в голосе. Была суббота. Они сидели в поезде воздушной железной дороги, уносившем их в Кони-Айлэнд.
— Ну, так что же, вы всегда можете выйти за меня замуж, — ответил Джордж весело.
— Не говорите глупостей!
— Еще только середина августа, — переменил он тон на более серьезный. — Боже мой, Зель, неужели вы рассчитывали так просто, без борьбы и усилий, сделать сценическую карьеру?
Зельда только вздохнула в ответ. Впервые с тех пор, как она приехала в Нью-Йорк, ею овладело чувство настоящей тоски и безнадежности.
— Ну, котеночек, вам еще рано унывать! — утешал ее Джордж. — Вот Гарри Бульджер будет набирать людей — отчего бы вам не толкнуться к нему?
— Нет. Кто поступает в такие места, тот — конченый человек. Это мне и Оливия говорила, и Нина. Я уж лучше вернусь во Фриско…
— Терпение, Зель, терпение! Найдете что-нибудь! Я на днях говорил с Стэкпулем…
— Да? — оживилась Зельда. — И что же он?
— Советует поступить в «Мерри-Мерри», если вы согласны петь и танцевать.
— Нет, — рассердилась Зельда. — И лучше вы мне об этом не заикайтесь!
— Он говорит, что у него есть для меня отличный ангажемент. Я потребовал сотню в месяц. Он, кажется, склонен согласиться.
Зельда хмуро смотрела в окно.
— Мне нет смысла уступать, — продолжал Джордж. — К тому же Стрингер передавал, что Вебер и Фильде тоже просили меня зайти. «Если я им нужен, — отвечал я ему, — они могут написать мне. Мне нет надобности бегать по конторам просить заработка.»
Зельда вдруг резко повернулась к нему.
— Перестаньте. Вы мне делаете больно, — сказала она просто.
3
Больше всего она любила поездки на Кони-Айлэнд. Здесь было море, веселый шум волн, купанье, танцы в сумерки. Они оба любили танцевать. Прекрасные были дни, и Джордж был славным, веселым и искренним товарищем.
— Зельда, вы сегодня восхитительны!
— Ах, Джордж, ради бога!..
— Я теряю голову! Купальный костюм к вам удивительно идет. С такой фигурой…
— Джордж! Вы же знаете, я терпеть не могу подобных разговоров!
— Когда же вы выйдете за меня, Зель?
— Джордж, если вы не перестанете, я сейчас же уйду.
Он нашел ее руку, сдул с нее песок и поцеловал.
— Но я говорю серьезно, котеночек! Это — самое чудное лето в моей жизни. Благодаря вам, я стал человеком, Зель… О боже, вы понятия не имеете, как я вас полюбил!