У Джозефсона брюзгливый клерк скользнул по ней коротким безучастным взглядом и пробурчал:
— Ничего нет… приходите завтра.
Зельда пошла дальше, к Гамильтону. У него сидело много народу: были здесь актеры и актрисы с именами. Зельда была потрясена, увидев среди них Вальдо Лазаро. Когда-то она вырезала из журналов его портреты и прикалывала их к стене. А теперь он — тут, ждет, как и все остальные. Чего? Неожиданных предложений? Словечка от мистера Гамильтона? Может быть, им всем просто нравится сидеть здесь, лениво сплетничая и передавая друг другу новости театрального мира?..
При малейшем звуке все головы обращались к заветной двери, за которой только что скрылся мистер Гамильтон, и в глазах проступало выражение беспокойства и надежды.
Зельда смотрела на фотографии с надписями, покрывавшие стены. Многие из тех, кто был теперь знаменит, начинали с ожидания в этой самой комнате. Но сегодня даже эта мысль не ободряла. Зельда была голодна. Половина первого, а она с утра ничего не ела, У нее разболелась голова. Как глупо приходить к Гамильтону так поздно, когда уже полно народу!
Она собиралась было уйти, но дверь из передней распахнулась и в комнату вплыла дама в великолепно расшитом полотняном костюме, в огромной шляпе с красными перьями; вошедшая, надменно оглядев присутствующих, проследовала к двери в соседний кабинет и исчезла за нею. По ее уходе поднялся говор.
— Анна Фернандец! Анна Фернандец!
Кто-то свистнул от удивления. Зельда, тяжело ступая, вышла из приемной…
Анна Фернандец, премьерша труппы Вебера и Фильдса! Для Зельды Марш увидеть этот кумир Бродвея было то же, что для какой-нибудь благочестивой послушницы — увидеть близко епископа.
Она машинально шла среди кипучего движения и шума улицы, Трамваи, кэбы, автомобили неслись по всем направлениям. По тротуару катилась лавина пешеходов, озабоченных, спешащих, потных, толкающих друг друга. Зельда с завистью глядела на них. Ее до боли томило желание быть одной из них, принять участие в этой торопливой трудовой жизни. Губы ее дрожали… Она должна добиться успеха! Каким бы то ни было путем она должна завоевать себе место в жизни!
1
Жизнь огромного города, так нравившаяся Зельде вначале, — людская толпа, дома, гигантские размеры всего, что окружало — теперь немного устрашала ее. Словно тяжесть какая-то легла ей на плечи. Дни проходили в одиночестве, в бесплодном хождении по мрачным конторам. Надо было запастись терпением и ждать — больше ничего не оставалось. Она жила одной только мыслью — получить место, дебют, маленькую роль, хотя бы роль горничной… Она рвалась на сцену!