Даже уловив горький запах горящего тимьяна, я не сразу сообразила, что меня кто-то призвал. Такое не каждый день случается. Я никому не нужна.
— Ты кто такая?
Я нахмурилась, разворачиваясь навстречу голосу и запаху. И увидела человеческую женщину, некрасивую и старую — не меньше сорока. В одной руке она держала спичку, от которой шел слабый дымок, а в другой — тлеющую веточку тимьяна.
Я не знала что сказать. Меня уже много лет не призывали люди.
— Я — опасность.
Женщина взглянула на мою одежду, надменно приподняв бровь.
— Ты выглядишь, как человек, — презрительно сказала она, роняя спичку и тимьян на землю и каблуком затаптывая их в хрусткие листья.
На ее шее на шнурке висел четырехлистный клевер, чтобы она могла видеть фей.
— Ты тоже. Зачем звала?
— Я звала не конкретно тебя. Я оказала услугу Королеве. Теперь мне нужна помощь.
Женщина не боялась, и меня это раздражало. Люди должны пахнуть страхом. И не должны знать, что нас можно вызвать горящим тимьяном или увидеть с помощью четырехлистного клевера. А самое главное, люди не должны стоять, упершись одной рукой в бедро и всем своим видом спрашивая: «Ну так что?»
— Я — не джинн.
Она покачала головой:
— Была бы ты джинном, я бы уже ехала на своей машине в отель. Вместо этого мы спорим, джинн ты или нет. Ты мне поможешь? Мне сказали, что я должна прибирать за собой.
Я невольно заинтересовалась. Люди оказывают Элеонор услуги, после которых нужно «прибирать»? Тем не менее я вложила в свой голос максимум безразличия:
— Хорошо. Как скажешь.
Она провела меня чуть дальше в лес, достала крошечный фонарик и направила его луч на землю.
Там лежало тело. Я так и знала. Я и раньше видела мертвых людей, но это было нечто другое.
Я увидела фею. Не прекрасную, как я, а скорее наоборот. Она была маленькая и иссохшая, белые волосы соломой рассыпались по зеленому платью. Из-под подола торчала ступня, между пальцами были перепонки.
И все же мы с ней были похожи, — она была банши, одинокая беззащитная фея, которая жила рядом с людьми и завывала, предупреждая их о грядущей смерти. Ее убили; вокруг тела были рассыпаны цветы, порождение ее предсмертной агонии. Никогда раньше я не видела мертвую банши.
Я хотела было спросить, кто ее убил, но один быстрый взгляд в мысли женщины все мне объяснил. Большинство людей глупы как пробки, поэтому до воспоминания было добраться легко. Она выследила банши по звуку, достала железный прут из сумки…
Элеонор попросила человека убить одну из нас?!
— Сама прибирай, — отрезала я. — Я тебе не червяк.
Женщина легонько пнула перепончатую ногу, с отвращением поджав губы: