— Вы знаете место, где ее могила?
— Как же не знать! На полянке, у соснового леса, за фруктовым садом… На кладбище не позволили, чтоб землю там русским человеком не поганить…
— Сволочи! — прохрипел Кузьмин.
Наташа подсела к женщине:
— Дайте мне точный адрес и план… Сможете?
— Адрес дам, но точно разве начертишь? Не знаю, пожалуй, и не найдешь… Могилу ее через месяц помещик заровнять велел. Поляну, говорит, уродует. Крест, что мы поставили, сам раскачал, вытянул и бросил… Могилу заровняли…
Наташа всхлипнула:
— Тихон, ты слышишь? Ну скажи мне: что творится на белом свете?! Тиша, ты что-нибудь понимаешь?..
Кузьмин не мог ответить. Он промолчал, только стиснул зубы и кулаки.
— Найти ту могилку можно, — стараясь успокоить Быстрову, сказала женщина. — Один француз, тоже с нами работал, пленный, чтоб отметить могилку, суперфосфату там насыпал, и трава шибче расти стала. Два лета так было…
— Сейчас какая же трава? Снег еще не везде сошел…
— Все равно можно найти. Запомни: как раз напротив, метрах в двадцати, две сосны стоят, сросшиеся в комле. Должен быть и черенок от лопаты, забитый вместо креста в головах могилы вровень с землей… Опять же тот француз отметил, но так, чтобы помещик не знал. Такой парень хороший был. В прошлом году сбежал…
Наташа твердо решила найти могилу сестры. Она предложила женщине поехать с ней и показать место, пообещав подвезти ее обратно до Бромберга и помочь нагнать попутчиц.
— Что ж, поедем. Отказать совести нет…
— Далеко туда?
— Километров сорок. За Дейч-Кране… Слыхала такое место?
— Знаю.
— Там по-над озером большое имение есть. Сад, за садом опушка соснового леса. В лес полянка вдается… Там, на полянке, и могилка… По самой середине, против сросшихся сосен.
Наташа побежала к Станицыну и рассказала обо всем. Командир полка дал ей машину.
Недалеко от Дейч-Кране на контрольно-пропускном пункте Наташину спутницу наотрез отказались пропустить дальше: во-первых, прифронтовая полоса, во-вторых, запретная зона.
Пришлось подчиниться.
Наташа еще раз поблагодарила женщину, усадила ее в кабину попутной машины, шедшей до самого Бромберга.
— Как жаль, что до конца не могу помочь вам… Но что сделаешь… — говорила, прощаясь с Наташей, женщина из-под Канева.
— И на том спасибо.
На перекрестке Наташа спросила у регулировщицы, как проехать в имение.
— Полтора километра прямо, затем семь — налево! — ответила русская девушка в шинели, указывая флажком проезд.
У въезда в имение машину задержал часовой и, покрутив рукоятку полевого телефона, вызвал начальника караула. Тот в свою очередь побежал к командиру части.