— Никогда!
Крикнула я и хотела выбежать из комнаты, но он молниеносно преградил мне дорогу.
— Подожди. Разве мне не полагается вознаграждение? Я сдержал слово и отпустил ее.
— Еще до того как я об этом просила. Ты играл со мной в игру, где изначально ты был победителем при любом раскладе. Это низко.
Я взялась за ручку двери.
— Я всегда победитель. В любви и на войне все способы хороши, — сказал он и придавил дверь рукой. Я обернулась:
— Чего ты хочешь, Николас?
— Не так много как ты думаешь — тебя. Я хочу тебя, Марианна.
Его голос звучал хрипло, и я снова почувствовала, как внизу живота завязывается узел из напряжения. «Я хочу тебя, Марианна» прозвучало сильно, словно он хотел сказать «Ты моя и я рано или поздно получу тебя».
— Для меня это слишком много.
— Давай изменим правила.
— Правила, — я презрительно скривилась, — разве в твоих играх есть правила, Николас?
— Назови меня Ником…Николас слишком официально.
— Николас, — упрямо повторила я.
— Хорошо, давай установим правила. Давай, ты первая. Я дам тебе фору. Скрась свое пребывание в этом доме. Все может быть иначе.
— Первое правило — не прикасайся ко мне пока я не позволила, — выпалила я видя как он намеревается прикоснуться к моим волосам. Ник одернул руку.
— Пожалуйста, я не прикасаюсь к тебе. Теперь мое правило — ты будешь сопровождать меня везде, куда я тебя позову.
— Ты перестанешь появляться в моей комнате без стука.
— Договорились, я буду стучаться. Ты будешь принимать мои подарки.
— Хорошо…пока что этого достаточно. Ты ведь не отпустишь меня верно?
— Нет, не отпущу. Это не обсуждается.
— Никогда? — с надеждой спросила я, ведь сейчас этот хищник явно был расслаблен. Он чувствовал себя победителем.
— Никогда, — с улыбкой ответил он.
Я кивнула и взялась за ручку двери.
— Нас пригласили на премьеру Дианы Вольской. Я хочу, чтобы ты пошла со мной, и никто не усомнился в том, что у нас снова все в прядке. Даже наша семья.
— Ты позволишь мне выезжать из дома. Без тебя, — вкрадчиво попросила я.
— С охраной, — согласился он, и я почувствовала, как от облегчения в теле появилась слабость. Только что я отвоевала немного своей территории и это было слишком просто. Господи, как же переменчиво его настроение. Никогда не знаешь чего ожидать.
Наши взгляды встретились, и я поняла, что переменчив не только он, мое собственное настроение и чувства меняются в зависимости от выражения его глаз. Сейчас, когда зрачки Николаса не сверлили меня, не прожигали насквозь, а радужки снова были светло синими я вдруг подумала, что он умеет быть милым…если захочет. Только узнать бы теперь от чего зависят его желания. И на что еще я должна согласиться, чтобы из зверя он вдруг превратился в аристократа? И что может привести к обратному результату. В этом вся проблема. Я никогда этого не узнаю. Потому что эта грань слишком тонка…а я уже давно за гранью…