Ладно, пусть будет тридцать.
Хорошо, что деньги Торопову выплатили не только крупными купюрами, а то пришлось бы оставлять сотню. Три местных червонца с изображением паренька в дурацкой шапочке, похожей на тарелку.
Торопов спрятал деньги во внутренний карман, спохватился и переложил несколько мелких купюр в боковой карман кителя. Если официант бросится следом с купюрой в руках, можно отмахнуться с ленцой в движениях. Если с пустыми руками — небрежным жестом через плечо протянуть ему еще один портрет парнишки эпохи Возрождения.
Значит, встать и идти.
Ноги не послушались, отказались отрывать задницу Торопова от стула. Так значит, мысленно простонал Торопов. Прекратить истерику! Прекратить! Ему ведь всегда удавалось сосредоточиться в момент опасности и найти выход. Даже когда они с приятелями с сайта подделали скрин конкурента, вставили туда прямые оскорбления в адрес издателя и издателю вручили — ведь сумели выкрутиться, когда обман всплыл.
Жить хочешь? Вставай.
Оглянись вокруг осторожно, и… Черт.
Показалось или двое за крайним столиком смотрят в сторону Торопова и о чем-то переговариваются друг с другом? С ленцой во взоре, неторопливо потягивая вино из бокалов, но ведь точно пялятся на него, даже когда он посмотрел на них — взглядов не отвели.
Или все-таки показалось?
Или это просто два подпольщика прикидывают, а не грохнуть ли нациста прямо здесь. Или два гомика увидели блестящего офицера… Хотя нет, гомики в Третьем рейхе скрытные и аккуратные. Слишком откровенные уже в концлагерях.
Что за чушь лезет в голову, возмутился Торопов.
Он просто оттягивает время принятия решения. Боится вставать, понимает подсознательно, что встать и выйти из ресторана — только первый шаг. Самый простой шаг.
Встать!
Торопов медленно поднялся, поискал глазами официанта, поднял руку с купюрами, показал их и положил на стол возле прибора. Официант бросился к нему, лавируя между столиками, но Торопов надел фуражку и с деловым видом двинулся к выходу, к широкой лестнице в противоположном конце веранды.
— О! — прозвучало сзади.
Торопов бросил быстрый взгляд через плечо — официант, расплывшись в улыбке, кланялся ему вдогонку.
Получилось. Это получилось — получится и все остальное, радостно подумал Торопов. Ничего такого он не загадывал изначально, но тут решил, что это — знак, что теперь все будет замечательно. Нойманн наверняка стоит внизу, у выхода… Или сидит на скамейке и треплется с какой-то дамой, с какой-то своей давней знакомой, которую вот буквально минуту назад встретил, заболтался и не обратил внимание на то, как быстро летит время…