— Вы говорили с капитаном Тарасовым? — спросил, помолчав, Сухарев.
— Благословление нужно? Будет тебе благословление. С Тарасовым я разговаривал, это он, кстати, предложил тебя с собой забрать. Перед отъездом с ним поболтаешь — он подтвердит. Еще вопросы?
— Да, — сказал Сухарев.
— Что — да? — не понял старший лейтенант.
— Вы спросили — да или да. Я отвечаю — да. Что я должен буду делать?
— Быть рядом. Не мешать. Слушать, смотреть…
— Доносить на него?
— Нет, что ты… Ты, даже если захочешь, не сможешь писать рапорты. Просто быть рядом. Поддержать.
Сухарев недоверчиво усмехнулся.
Разговор, и без того странный, становился совершенно фантастическим.
— Понимаю, что все это звучит нелепо, но… — Старший лейтенант развел руками. — Ничего подробнее объяснить не смогу. Вас поначалу будет трое: Костенко, ты и еще один человек. Человек этот…
— Непростой и неприятный, я помню…
— А еще может оказаться, что он — враг. Или просто подлец. Или наоборот — герой и спаситель Отечества. В общем — сам разберешься.
— Или не разберусь… — тихо сказал Сухарев.
— Вот этого не нужно. Разберешься, никуда не денешься… Все, свободен! — Старший лейтенант встал, протянул через стол руку Сухареву. — Кстати, а тебя ведь собирались комиссовать подчистую. Можешь передумать, между прочим. Инвалидность, все такое… Ну, в крайнем случае, в какой-нибудь глуши можешь стать военкомом. Не хочешь?
— Не хочу, — сказал Сухарев, пожимая протянутую руку. — Теперь — не хочу.
— Я как-то так и думал. И еще… Тот человек может спросить, зачем ты с ними, о чем мы с тобой беседовали… — Старший лейтенант сделал паузу, не выпуская руки Сухарева.
Тот молчал.
— В общем, если ты ему скажешь, что я с тобой беседовал и о чем просил — особой трагедии не будет. Ты ведь как бы в его подчинение поступишь. Приказы будешь выполнять. Но если все расскажешь — будет сложнее, что ли. Может, даже опаснее, не знаю, но сложнее — точно.
— То есть мне за этим человеком следить? На него материал собирать?
— Дурак, — сказал старший лейтенант и выпустил руку Сухарева. — Совсем дурак…
— Контуженный, — поправил Сухарев. — На всю голову.
— Ситуация для тебя будет сложная. Официально — ты подчиняешься Костенко как командиру… Неофициально вы вдвоем подчиняетесь тому самому… ну, ты понял. Он с тобой наверняка будет работать плотно, к бабке не ходи… — Старший лейтенант покрутил головой, словно и сам удивился, как оно все непросто получается. — Ты будешь честно выполнять все приказы. Образцом будешь, но… Если вдруг что-то почувствуешь… ну, что-то не так пойдет… вот приди к Костенко и поговори. Посоветуйся. Понятно?