Ян повернулся и посмотрел на меня. «Каждый раз, когда я вижу это, я поражаюсь», — проговорил он суховатым тоном, указывая большим пальцем в сторону шимпанзе. Было видно, что он испытывает раздражение и легкую неловкость. Я объяснила ему, зачем пришла, и он согласился со мной поменяться.
— Но почему вы снова хотите ехать? — спросил он. — Чертова уйма времени за рулем.
— У меня в городе есть дела, которые нельзя откладывать.
— Вот как. — Я видела, что мой ответ его не удовлетворил. Он отвернулся и начал развинчивать и упаковывать камеру.
— Послушайте, Хоуп, — начал он, — я о том, что было на днях… Вы с этими разговорами о статье поставили меня в очень неловкое положение.
— Ничего лучшего я сочинить не смогла.
— Скажите, во-первых, что вы там делали?
Я помолчала. Возможно, настало время поговорить начистоту.
— Я хотела найти гранки этой Маллабаровой книги.
— Боже правый… — Он удивленно покачал головой. — Но зачем? Какая вам разница…
— Я просто хотела увидеть, что он там написал. Какова его общая линия.
— Я все-таки не понимаю…
— Я думаю, что он сильно отклонился от истины.
Ян Вайль снисходительно посмотрел на меня. «Однако…»
— Он допускает серьезные… концептуальные погрешности. Я это знаю.
Он взял камеру и треножник, встал. «Не смешите людей».
— Вот как?! А если я вам скажу, что шимпанзе способны на детоубийство и каннибализм?
Секунду вид у него был вежливый: он переваривал информацию.
— Полагаю, — проговорил он осторожно, — мне придется ответить, что вы сошли с ума.
— Прекрасно. А если я вам скажу, что группа шимпанзе оказалась способной напасть на шимпанзе из другой группы и жестоко его убить?
На этот раз он решил, что больше не стоит меня провоцировать.
— Я бы сказал: докажите.
— Я видела это своими глазами.
Я рассказала ему о Рите-Мей и Бобо. Я рассказала ему, как северные шимпи напали на Мистера Джеба и его убили. Подробности, которые я привела, повергли его в растерянность. Их никак нельзя было списать на приступ бреда, порожденного психическим расстройством.
— Бог мой, — произнес он встревоженно, когда я замолчала… — Мне трудно себе… А Маллабару вы говорили?
— Я пыталась. Он не хочет об этом слышать.
— Отчасти догадываюсь, почему. — Ян сжал вытянутые в трубочку губы, напряженно задумался. — Да, причины понятные. Господи, надо ж такое.
— Послушайте, я не знаю, что происходит здесь, в Гроссо Арборе, но эти шимпанзе ведут себя весьма странно.
— Вот уж действительно.
— Я хочу сказать, что наблюдала здесь вещи, которые, если общая линия Маллабара верна, просто не могли случиться.
Мы шли обратно по той же дорожке. Вид у Яна был весьма озадаченный. Я решила еще усилить его смятение.