По пути домой в Лондон она напилась, закусывая виски шоколадом (в те времена она еще не была такой стройной), и стала без удержу болтать о своих школьных годах в Банбери и Оксфорде. Джона это развлекало. Сидя напротив со своим терпким лимонадом, он вызывал ее на все более смелые признания.
В ее жизни в это время наступило затишье. Диссертация, законченная и безупречная, была представлена к защите, оставалось только ждать. Впервые в жизни будущее простиралось перед ней, ничем не заполненное и не внушавшее опасений. Она наслаждалась своей праздностью. Совершенно незачем, вопреки логике рассудила она, искать работу, пока защита не состоялась. Поэтому она читала, ходила по магазинам, в гости к друзьям и в кино на дневные сеансы, перекрасила их с Джоном спальню и искала, не слишком стараясь найти, квартиру побольше. Она была счастлива. Отец всегда говорил ей, что она должна прислушиваться к себе и, когда это состояние наступит, отдать себе в нем отчет и осознать его как факт. «Как то, что у тебя есть деньги в банке, дружок, — говорил он ей. — Как деньги на счете». Слова отца не пропали даром: она была счастлива и осознавала этот факт. У брака много преимуществ, понимала теперь она, и одно из них — общий банковский счет. Зарплаты Джона с лихвой хватало на все.
Диссертация Хоуп называлась: «Доминирование и территория — отношения между особями и структура сообщества». Она занялась этологией почти случайно, степень магистра она получила по ботанике; ее мудро подвел к мысли сменить направление ее престарелый руководитель, профессор Гоббс. Но когда она ощутила потребность учиться дальше, то поняла, что устала от лабораторий и от животных в клетках, вернулась к своим растениям и извлекла на свет одну свою работу по деревьям, написанную сто лет назад. Она решила, что это, во всяком случае, заставит ее бывать на свежем воздухе. Профессор Гоббс не возражал и подсказал ей несколько направлений для дальнейшего исследования, которыми сам не имел времени заняться. Она написала статью: «Вымирание липы — антропогенный фактор». Профессор сказал, что статью публиковать нельзя, но данные оттуда можно использовать для лекции, которую ему предстояло прочитать на симпозиуме в Вене. Хоуп не возражала, она очень любила Эдгара Гоббса, и все его ученики знали, что это входило в quid pro quo работы под его началом. За ее диссертацию он не беспокоился, и она тоже; основательная, без каких-либо неточностей, эта работа была к тому же написана, как выразился Гоббс, удивительно хорошим для ученого языком. Защита оказалась чистой формальностью, и вот однажды, на склоне прохладного дня из своего колледжа вышла и зашагала по улицам не кто-нибудь, а доктор Хоуп Клиавотер.