Когда он познакомился с Тессой, она рожала. Когда он случайно встретил ее в мае, она притворялась беременной. И теперь, перед самой смертью, опять брюхата. Ею словно бы владела всепоглощающая потребность непременно облечь свою ярость в еще чью-то плоть и кровь, чтобы ярость передавалась дальше, из поколения в поколение. Этой потребности (как и самой Тессы) он никогда не мог понять.
Иногда он просыпался оттого, что в ушах у него звенело ледяное эхо ее смеха.
Лютер прислал им бандероль: две тысячи долларов (двухлетняя зарплата Дэнни) и фотографию: Лютер, Лайла и Десмонд, сидящие перед камином. Все были одеты по последней моде, Лютер — даже при фраке и отложном воротничке.
— Она просто красавица, — заметила Нора. — А ребенок-то, господи помилуй.
Записка Лютера оказалась совсем короткой:
Дорогие Дэнни и Нора,
я дома. Я счастлив. Надеюсь, вам хватит. А если понадобится еще, сразу телеграфируйте, я пришлю.
Ваш друг
Лютер
Дэнни открыл пакет с купюрами и показал Норе.
— Боже ты мой! — Она всхлипнула. — Откуда он их раздобыл?
— Есть у меня одна догадка, — произнес Дэнни.
— Ну и?..
— Лучше тебе не знать, — ответил он. — Уж поверь мне.
Десятого января, под слабым снежком, Томас Коглин вышел из здания своего участка. Новобранцы обвыкались на службе быстрее, чем предполагалось. По большей части они оказались смышлеными ребятами. И полными рвения. Гвардия штата еще патрулировала улицы, но ее части уже начали расформировывать. Не пройдет и месяца, как они уйдут и на их место заступят кадры возрожденного Бостонского управления полиции.
Томас шагал по улице к дому. На углу, прислонившись к фонарю, стоял его сын.
— «Сокс» продали Рута, можешь в это поверить? — сказал Дэнни.
Томас пожал плечами:
— Я никогда не был особым поклонником этой игры.
— Продали в Нью-Йорк, — уточнил Дэнни.
— Твой юный брат, конечно, в отчаянии. Никогда не видел его таким расстроенным, с тех пор как…
Отец не закончил мысль. Дэнни пронзила та же самая.
— А как Кон?
Отец вздохнул:
— Видишь ли, бывают хорошие дни, бывают плохие. Учится читать пальцами, по Брайлю. В Бэк-бей есть специальная школа. Если это его не сломает, он справится.
— А тебя это не сломало?
— Меня ничто не может сломать, Эйден. — Парок от дыхания отца белел в морозном воздухе. — Я же мужчина. Ну а ты, я вижу, снова в хорошей форме. Так что я, наверное, пойду.
— Мы уезжаем из города, папа.
— Вы?..
Дэнни кивнул:
— Уезжаем насовсем. Двигаем на запад.
Казалось, отца это поразило.
— Но твой дом здесь.
Дэнни покачал головой:
— Теперь уже нет.
Может, отец думал, что Дэнни все-таки останется где-то рядом. Коглин-старший сохранил бы тогда иллюзию, что его семья по-прежнему вместе. К тому, чтобы между ними и Дэнни разверзлась пропасть, Томас Коглин не был готов.