Пока Сьюзи приводила себя в порядок при помощи дезинфицирующих средств и пластыря, Саймон услаждал слух компании байками о музыкальной индустрии и показал себя весьма искусным рассказчиком. Уж не брал ли он уроки актерского мастерства? — подумалось Клариссе. Будь то история про Мадонну и поездку на автобусе по Майорке или про Минни Драйвер[18], подпевавшую местной белой группе регги, — всякий раз ему требовалось вскакивать с места и размахивать руками, копируя чужие голоса и жесты. Как часто происходит в таких случаях, он ухитрялся одновременно быть забавным и занудливым.
И все же выглядел он классно.
Дженнифер и Пабло сидели рядом, и Пабло вставал всякий раз, когда Дженнифер выходила из-за стола, и отодвигал для нее стул, и выслушивал рассказы про Самых Уродских Тварей На Свете (мопсов Джен), хотя его английский наверняка сводился к сигналам дорожного движения.
В общем и целом ужин прошел успешно. К десяти часам гости настолько увлеклись разговором, что никто даже не заметил, что фейерверк на кухне закончился и теперь оттуда доносились лишь периодические возгласы и шепот, а десерт, знаменитый карамельный пудинг, который Кларисса терпеть не могла, но мать все же приготовила, на столе так и не появился.
Кларисса уже хотела пойти взглянуть, что там с предками, как вдруг Аарон предложил:
— Я сам. Заодно отнесу тарелку. — И поцеловал ее в щеку.
Грэйви посмотрела на Клариссу, которая посмотрела на Дженнифер, которая посмотрела на Поло, которая посмотрела бы на Сьюзи, но вместо этого чихнула.
— Твоя мама не держит кошек? — спросила Поло.
Саймон вышел из-за стола, чтобы выкурить сигару — коричневую, импортную, на вкус такую же мерзкую, как и на запах.
Дженнифер жестом велела Пабло присоединиться к нему. Пабло кивнул и улыбнулся, блеснув белоснежными зубами.
Девушки остались наедине.
Сьюзи вздохнула почти искренне.
— Аарон — не настоящий, — заявила Грэйви. — Он — точная механическая копия человеческого существа.
— Он — совершенство, — заявила Дженнифер. — По крайней мере, для тебя.
— С этим парнем что-то не так, — заявила Сьюзи.
— Ты имеешь в виду то, что он в меня влюблен? — осведомилась Кларисса.
— Для начала, — подтвердила Сьюзи.
— Счет? — поинтересовалась Кларисса.
— Два к одному, — вынесла вердикт Грэйви. — Розы Саймона, конечно, очень мило, но Аарон заслуживает золотой медали.
Тут в комнату вернулся Аарон, по-прежнему с тарелкой в руке. Лицо посерело, глаза затуманились; у него был вид человека, столкнувшегося с призраком.
— В чем дело, Аарон? Отравился? Тошнит? — спросила Кларисса.