Он отстегнул от седла флягу, поднес ее к уху, встряхнул и, одобрительно кивнув, запрокинул голову.
— Вы что-то сказали, сержант? — с интересом осведомилась мисс Келлер, заставляя свою вороную приблизиться к лошади сержанта почти вплотную.
Ответом ей было долгое буль-буль-буль. Затем сержант, оторвавшись от горлышка, одобрительно крякнул, аккуратно завинтил флягу, прицепил ее на прежнее место и лишь после этого с ухмылкой уставился на побледневшую от ярости агентессу.
— Простите, мисс?
— Я спросила, что вы только что сказали, сержант?!
— Ах, это… — протянул Флеминг. — Просто стишки. Забредает иногда, знаете ли, в голову нечто эдакое.
— Интересные стишки, — ядовито заметила Линда. — Сами сочинили?
— Ну что вы, — осклабился сержант. — Куда уж мне.
Прищурившись, он вгляделся в спины удаляющихся кавалеристов и с видимым удовольствием процитировал:
Theirs not to make reply,
Theirs not to reason why,
Theirs but to do and die,
Into the Valley of Death rode the six hundred.
[13]— Альфред Теннисон, мисс! Так что, — добавил он, приподнимаясь на стременах, — добро пожаловать в ряды Легкой бригады.
Чем выше они поднимались, тем заметнее становилась одна деталь, разительно отличавшая их движение от знаменитого «Броска» — по роте никто не стрелял. Даже те несколько конных гоблинов, которые с утра маячили на вершинах, при виде атакующих кавалеристов исчезли, словно вспугнутые пташки.
В полусотне ярдов от вершины Мигер придержал коня. Продолжать атаку в прежнем виде было бы откровенным безумием — сто против одного, что на противоположном склоне их, злобно скалясь поверх наведенных стволов, поджидает как минимум половина Союза Племен. Правда, ирландец не совсем понимал, что помешало зеленошкурым уничтожить жалкую горстку всадников еще у подножия холма, но то Великое Неизвестное, что приходилось именовать логикой гоблинов, порой выделывало и куда более странные финты.
— Фил, — скомандовал капитан, — оставь коня и сбегай-ка, посмотри, как нас готовятся встречать?
Затем он оглянулся. 69-й полк также успел покинуть лагерь — четко видимый на зеленом фоне темно-синий квадрат пехотного каре, окаймленный тонким блеском штыков, «гатлинги» на углах, обоз и ученые — в отсутствие Моргенау таковыми оставались полдюжины картографов — в середине, в полном соответствии с заветом «маленького корсиканца». Сверху все это выглядело чертовски здорово…
— Капитан! — посланный на разведку кавалерист, до этого перемещавшийся едва ли не ползком, стоял во весь рост и недоуменно вглядывался куда-то в даль.
Получивший шенкеля в бок гнедой оказался рядом с ним в три скачка — как раз вовремя для того, чтобы его всадник успел разглядеть вдали россыпь черных точек с тянущимся за ними пыльным шлейфом.